Рецензия на книгу
Двадцать четыре часа из жизни женщины
Стефан Цвейг
Аноним1 марта 2025 г.«Разве объяснишь, почему люди, не умеющие плавать, бросаются с моста за утопающим?»Женщины, женщины... Нигде от Вас не скрыться, ни в одной новелле Стефана Цвейга... С каждым новым сюжетом писатель все больше и больше приподнимает завесу тайны женской души. И его пытливость в этом вопросе не удивляет: целых двадцать лет его связывали супружеские отношения с Фредерикой Марией фон Винтерниц, которая даже после развода и ухода бывшего мужа к молодой сопернице не перестала морально его поддерживать. Этот решающий шаг в личной жизни Стефана Цвейга показал, что настоящая любовь, делающая тебя сильнее и увереннее, случается лишь раз в жизни, и свежесть тысячи поцелуев с другой женщиной никогда не заменит ее одного единственного ласкового слова, способного окрылить тебя, помочь свернуть горы. Посылая, какое уже по счету, письмо Фредерике, чья поддержка была на вес золота, он вполне мог задаваться вопросами, поднимаемыми в его новеллах. Как может женщина раствориться в своей любви? На что может пойти ради нее? Что толкает ее на безумные поступки, скрытые чувства или жажда свободы? Особенно его тяготила, притаившаяся за ближайшим углом, старость, страх которой отступал, если только рядом разносился шелест платья юной особы, а стены родного дома, будто святой водой, пропитывался свежестью тоненького голоска. В поиски возрождения души и тела пускаются не только мужчины, но и женщины, чьим спасением неизменно становится новая любовь, взамен былых чувств, изрытых морщинами, раздражающих больными суставами и леденящих безразличием, и желание играть не последнюю роль в судьбе другого человека, стать для него Божьим даром и предметом ночных грез.
Здесь и далее из писем Стефана Цвейга Фредерике:
«Почему ты своим поздравлением сделала меня старше раньше времени на два дня? Разве сорок — это недостаточно?.. Я все еще хорошо законсервированный тридцатилетний. Еще целых сорок восемь часов».Стефан Цвейг и его первая жена
В новелле «24 часа из жизни женщины» Стефан Цвейг ни на мгновение не перестает понимающе относиться к поступкам других людей. Я считаю, за популяризацию данного качества писателю нужно было воздвигнуть памятник при жизни, так как многие исторические склоки и даже события многих книг содержат в своем фундаменте твердолобость их персонажей. «Лучше постараться понять человека, чем необоснованно презирать его» - под таким лозунгом писатель проводит нас под своды своей очередной новеллы, истории, которая начинается с безрассудного поступка замужней женщины, имеющей детей. Завязка новеллы в целом напомнила мне трагедию «Анны Карениной» в миниатюре: муж в растерянности, рассказчик пытается оправдать женщину тем, что она хотя бы честна сама с собой, большинство же лепят на нее клеймо распутницы. Находясь в неведении по части истинного подтекста произведения, пламя любви Стефана Цвейга к русской литературе, зажженного еще в гимнастические годы, ощущается кончиками пальцев. Это касается и мысленного кивка в сторону «Анны Карениной» Льва Толстого, и «Игроку», написанным Федором Достоевским в соавторстве со своей второй женой, зависимостью к азартным играм, чья звезда вспыхнет вместе с исповедью мадам К. Случай из ее прошлого показывает, как за 24 часа женщина способна восстать из мертвых и обрести второе дыхание, и к концу дня с таким же успехом сгорать от стыда, спрятав опечаленные глаза под темной вуалью. Скоротечность жизни – вещь иллюзорная и очень податливая. Порой один день может вывести тебя из оцепенения, стать той датой, которую ты будешь поминать добрым словом многие-многие годы, или, наоборот, возблагодаришь высшие силы за то, что не попала тогда в капкан. Особенное значение это имеет для женщины, разум которой часто затапливают чувства, иногда неприемлемые, губительные, зато обещающие изменить ее жизнь к лучшему. Когда дело касается ее значимости в глазах мужчины, разум перешагивает через границы нравственности и общественной морали, она скорее сгорит вместе с новым воздыхателем, чем солжет сама себе.
«Дорогая Фрици!.. В сердце у меня ничего, кроме печали от этого разрыва... Лучшие времена безвозвратно канули, и их мы пережили вместе...»Стефан Цвейг проделал ювелирную работу, изобразив преображение мадам К., ведь после знакомства с нею любой читатель удостоверится в том, что женщины, подобно кошкам, не обходятся одной жизнью. Казалось бы, главная героиня после смерти мужа и взросления обоих сыновей должна смиренно склонить голову перед увяданием молодости, но участие в судьбе молодого картежника и его ответное поклонение перед ангелом-хранителем заставляет восстать из мертвых то, что давно было похоронено вместе с супругом – желание любить и быть любимой. Траурные одежды закидываются в дальний ящик, гордость и смирение уступают место безумию двадцатилетней девушки. Как в новелле «Письмо незнакомки» писатель раскрыл природу женщины, так и здесь он показал: благодаря мужчине она способна выставить себя дурным человеком, но с тем же успехом, при других обстоятельствах, будет проклинать его до конца своих дней. И тем приятнее видеть проявление благодарности рассказчика за откровенность мадам К., так как она не просто пролила свет на щекотливый эпизод многолетней давности, а выступила за истину, такую, какой она является на самом деле. Те, кто никогда не бывал в подобных ситуациях, будут называть сбежавшую с любовником женщину низшим существом, другие же, хранящие молчание или чересчур упорно брызгающие ядом, постесняются признаться в том, что сами когда-то не смогли сдержать свои чувства в узде. Материнскую натуру, так же как и заботу, нежность, страстность и другие грани женской души, не искоренить. Упоминая «Игрока» Федора Достоевского, я хотела поблагодарить Стефана Цвейга за то, что заставил играть новыми красками образ зависимого человека. Я наслаждалась тем, как в новелле заостряется внимание на проявлении скрытого напряжения через одни лишь руки игроков, насколько азарт затапливает их разум, не оставляя даже места вере в Бога. Рулетка – их религия, за которую они способны продать хоть золотой крестик, хоть собственную душу. Признаем, мадам К. вовремя очнулась ото сна, иначе ей пришлось бы продать последние чулки, чтобы выплатить долги своего второго мужа.
«Судьбу не обмануть, царя Давида из меня не вышло. Кончено — я больше не любовник»Новелла «24 часа из жизни женщины» встретила меня хлебом с солью на пороге целого сборника произведений Стефана Цвейга и сразу же смогла стать проводником в биографию писателя. Стефан Цвейг оставил сундучок с жемчужинами мировой литературы XX века, в которых он не раз становился отдушиной для своих персонажей, и хотелось бы верить, что его первая жена и самые верные друзья смогли хоть на мгновение привнести покой в его последние годы жизни. Непростая судьба прекрасного психолога, рассказчика и, что не мало важно, собеседника, достойна найти своего слушателя.
«Все мои мысли с тобой»Содержит спойлеры6332
