Рецензия на книгу

• 

  Аноним24 февраля 2025 г.

  Я создам и продам историю о том, как прессинг издательств сделал невозможным успех как белых, так и не белых авторов.

  Серьезные нежанровые книги цепляют в гораздо большей степени, если их авторы не скатываются в прямое проговаривание заложенного смысла, не расковыривают во всех подробностях болячки персонажных мотиваций, а оставляют читателю место для самостоятельного маневра.
  Еще сильнее увлекают те, кто способен завернуть историю настолько хитро, что порождают в читателях не просто готовность освоить пространство для собственных интерпретаций, но и стремление выйти на поле для дискуссии - когда каждый видит в тексте какую-то свою, близкую или отвратительную ему идею, но роман оказывается даже большим, нежели простая сумма этих подчас чуть ли не противоречащих друг другу трактовок.

  В этом смысле "Йеллоуфейс" - достаточно хорошая серьезная нежанровая книга (даже несмотря на приляпанный на задней обложке и поражающий слепотой или троллингом его создателей ярлык "мистический триллер", от которого там ровно ноль в минусовой степени).
  Рассказывая историю о том, как неприметная белая писательница крадет роман своей гораздо более удачливой азиатской конкурентки, а после его издания от собственного имени хлебает полной ложкой последствия критики культурной апроприации и результатов не самых удачных маркетинговых ходов, а также cancel culture и прочих бурлений в соцсетях, Куанг умудряется в равной степени пнуть всех участников событий, тем самым окончательно запутывая читателя.

  На чьей стороне, в конце концов, сама автор?
  Она против эксплуатации расистских стереотипов или против тех, кто перегибает палку в борьбе с ними?
  Ненавидит всю книгоиздательскую индустрию скопом или только её отражение в "Твиттере", который "делает из всех нас неразборчивых, но пристрастных судей"?
  Куанг устала от успеха своих предыдущих бестселлеров? ("И когда ты пишешь на потребу рынка, уже не имеет значения, какие истории горят у тебя внутри.")
  Или она наконец выдала все давние скрытые печали? (пусть гораздо менее дидактично и плоско, чем в антиколонизаторском "Вавилоне", но всё с той же скрытой яростью, прорывающейся в повествование)
  Куанг снова автор манифеста? (явно прочувствованного и даже местами неистового, да вот беда: не до конца ясно, какого именно)
  Или она гений не просто умной, но и находчиво остроумной в нужных местах сатиры? (развитие истории не раз забавляет довольно неожиданными, но вполне достоверными поворотами, как, например, в случае, когда книги главной героини после её громкой отмены условными либералами становятся невероятно популярны среди условных консерваторов - просто в знак протеста против нагнетания чужой повестки)

  Одни читатели могут увидеть в этом исключительно разнос двойных стандартов книгопечатных гигантов и отражение всякого рода скрытой вражды и зависти на почве несправедливости в индустрии. Причем разнос от мегауспешной участницы рынка, которая просто может себе позволить выдать такое без оглядки на потенциальное ухудшение отношения к себе.
  Другие акцентируются на критике участников интернет-баталий и механизмах раскрутки онлайн-срачей.
  Третьи - на американских горках нелепостей взаимодействия ненадежного рассказчика с аудиторией по пути от обмана к самообману и обратно (вот главная героиня, неприятная личность, и вдруг - рраз! и мы уже попали под обаяние её бешеного речитатива, этой исповеди, в которую не до конца веришь, но и оторваться не можешь).
  Четвертые - на социальном комментарии в духе недавнего фильма "Американское чтиво" (который к тому же подан в хитро завернутой, чуть ли не издевательской упаковке, ведь азиатка Куанг пишет об опыте белой женщины, каковым явно не обладает).
  Пятые - на попытках осмыслить границы кражи чужого нарратива и переработки его в свой собственный.
  Шестые и вовсе зациклятся на отсутствии внятного триллера, почувствуют себя обманутыми и ради большего эффекта выдачи собственного мнения заклеймят заодно и форму повествования (Куанг тут действительно резка и лаконична в гораздо большей степени, чем раньше, что, однако, не снижает интеллектуальной и художественной ценности текста в целом).
  А кто-то, пожалуй, может в итоге воспринять всё как оду писательству - как сложному, одинокому и крайне жестокому и конкурентному занятию, отказаться от которого некоторые люди просто не в состоянии.

  Интерпретации множатся, порождают повышенный интерес, а вместе с ним и жаркие споры тех, кто оценил, с теми, кто вовсе не.
  Едва ли не символично, что именно эта книга вызвала один из самых заметных шитштормов в среде литературных критиков и книжных блогеров - пусть и по куда более формальному поводу, нежели её содержание (есть те, кто еще не слышал об "ужасном переводе"?)
  Однако даже это кажется слишком мелким и поверхностным в сравнении с рассказанной Куанг историей.
  Она действительно нечто большее, чем сумма всех приведенных трактовок, и тем интереснее подвергать её дешифровке самому, без оглядки на чужие толкования.
  И как же радует, что активное чтение китайских новелл наконец пригодилось и в интеллектуальном плане. Как бы я еще поняла иронию с подозрительно распространенными фамилиями А и Сяо в украденном романе?

  И вот мы подошли к самому сложному для меня вопросу: почему тогда не высший балл, а только 4,5 звезды, которые у меня обычно означают примерно то же, что простая "четверка" у остальных читателей?
  При всей сложности этой истории мне не хватило в ней какой-то многослойности и/ или оригинальных откровений.
  Куанг играет в социалку, но слишком легко толкуется, пусть и сразу на нескольких направлениях.
  Она заигрывает с сатирой, но достаточно очевидным образом.
  Кое-где притворяется автором истории о привидениях и чуть ли не хоррора, но слишком мало пугает, не выдавая даже приличного саспенса.
  Всё жанровое разнообразие сплетается в единый, интересный с виду запутанный клубок, но заботливо оставленный для читателя кончик нити выдает парадоксальную иронию: как и сама главная героиня, Куанг, кажется, по-прежнему, как и в случае с "Вавилоном", очень боится остаться непонятой в базовых моментах.
  Отсюда яростное набрасывание и пережатие, избыточность там, где уже, кажется, можно было остановиться и всё же подарить читателю не только очевидное поле для дискуссии, но и пресловутое пространство для интерпретации.

  В заключение пару слов о злополучном бумажном формате "Йеллоуфейса".
  Обещанное в связи с отвратительным качеством первоначального перевода переиздание случилось только спустя почти полтора года и вышло несколько разочаровывающим.
  Во-первых, это теперь мягкая обложка с клапанами и тончайшая газетная бумага.
  Во-вторых, перевод там по факту тот же, хоть и под редакцией сразу двух правивших его лиц.
  Итог интересен по большей части неровностью результата. Первые сто страниц вычищены очень тщательно. Следующие сто сохранили невыверенные остатки редактуры (всякие рассогласования родов и падежей, пропущенные и лишние слова и т.п.). Страницы с 200-й и дальше кажутся уже совсем халтурными, будто там подправили только самое вопиющее и засветившееся в яростной критике в Сети. И под конец, в последние несколько десятков страниц всё снова становится довольно неплохо.
  И хотя это стало гораздо более читаемо, чем раньше, а живая интонация дает очень даже неплохое представление об авторской задумке, оригинальный англоязычный текст по-прежнему выглядит лучше.

  
  От этого разит отчаянием, но я не могу отвести взгляд. Это все, что связывает меня с единственным миром, частицей которого мне хоть как-то интересно быть.

  Приятного вам шелеста страниц!

  29

  711