Рецензия на книгу

• 

  Аноним4 апреля 2015 г.

  Вчера, дочитав книгу, я ощутила, что меня обокрали. Через несколько минут к этому прибавилось чувство, что меня обманули.
  И всё это сделал автор книги. Макьюэн украл у меня кусок романа. Не то, чтобы я ждала, что героиня будет прощена или осуждена. Но я хотела видеть жизнь дальше, а не перескочить на несколько десятилетий вперёд и узнать то, что не преминул сообщить мне автор на последних страницах романа.
  А сегодня... Я просто хочу понять, что для меня эта книга. И о чём она, опять же для меня, что останется в памяти спустя какое-то время.
  Книга, в которой много боли, лжи, отчаяния, тщеславия и смерти.

  О вине, искуплении и раскаянии? О желании всё исправить или оправдаться? А может она просто о людях, которые жили, руководствуясь своими желаниями, эмоциями и чувствами, поступали импульсивно или расчётливо?
  Всё вместе, всё переплелось.

  Девочка очень старалась уберечь сестру, внушив себе то, что хотела видеть. Она сомневается, но гасит сомнения на корню. Все верят подростку, потому что так удобно (матери не придётся отчитываться перед сестрой за изнасилованную дочь, да и самой дочери удобнее сказать, что её изнасиловали, чем признать, что отдалась добровольно), выгодно (брак, который возможен не случится, и сама девочка - герой в своих глазах). Но с этого момента жизнь начинается рушиться. У Брайони, у Сессилии и Робби, матери Робби... Так странно героев этой трагедии, ведь, не так и мало, а вот ощущение, что пострадавших всего четверо. И особенно страшно, что мать и отец сестёр так и остались фоном. Мать, замученная мигренью и отец, придавленный папками соглашений (или опьянённый любовницей).

  Дальше...

  В истории нет сослагательного наклонения. А всё же, если попытаться пофантазировать как Брайони? Не случись этого чудовищного обвинения, как долго бы были вместе влюблённые? Это я к чему? А я не видела в романе любви этих двоих. Стойкое чувство того, что с наступлением семестра закончилась бы бурная страсть. Мне казалось, что это чувство два героя несут как вопреки, назло всем. Я подчеркнула, что не видела любви именно их. Потому как видела любовь сестёр. Младшей не только в желании защитить, но и в желании защититься, найти поддержку. Да, и старшей, даже в ненависти Сесиль любила Брайони. Это их чувство, мне очень жалко, от него больно.

  Робби. Очень неоднозначно. У него тяжёлая судьба. Умный мальчик родился в семье прислуги. Он проходит через насмешки, закаляя свой характер. Он благодаря своим стараниям и своему стержню становится выше многих своих сверстников. радуется, мечтает, влюбляется, сомневается, ищет, стремится и... в один момент всё рушится. теперь он ненавидит. Ненависть помогает ему выжить в тюрьме, помогает и на войне. Кто-то скажет, любовь, ведь, не даром он как мантру повторял слова о том, что Сессилия будет ждать. Но в частом повторении нивелируется смысл, а желание проткнуть Брайони штыком врезаются в моя читательскую память не хуже этого самого штыка. Вообще в книге был момент когда я очень твёрдо провела параллель между ним и его обвинительницей. Когда они сравнялись, а он стал даже страшнее. Потому как девочка верила в то, что делала, пусть заблуждалась, пусть внушала, пусть подпитывала эгоизм, но верила. Робби же двигал страх за свою жизнь и, чуть не случившаяся ,подлость была этим оправдана

  
  – Ну, и где же твои окаянные ВВС?
  Странно, но мужчина не звал на помощь, не молил о пощаде, не убеждал в своей невиновности. Он словно вступил в тайный сговор с судьбой. Неужели он настолько глуп, что не понимает, как близко подкралась к нему смерть? <...> Когда голова у него откинулась назад, кто-то ботинком снизу саданул ему в челюсть. Из толпы болельщиков послышались отдельные подбадривающие возгласы, раздалось несколько неуверенных хлопков, как на деревенской лужайке во время игры в пятнашки. Прийти на помощь человеку, оказавшемуся в подобном положении, было безумием, не прийти – подлостью. В то же время Тернер понимал, что коллективная эйфория, которая охватывает толпу в такие моменты, весьма заразительна. Он опасался, что ему самому может захотеться выкинуть что-нибудь эдакое с помощью складного ножа, чтобы заслужить восхищение зевак.

  Желание жить, эйфория толпы... Всё это оправдания. Не появись вовремя Мейс и момент был бы упущен. Он спас Робби от низкого поступка.

  Брайони спасала сама свою душу от сделанного. Облегчая страдания солдат, она пыталась забыться,защитить себя от чувства вины. Госпиталь... вот то, что меня больше всего потрясло в этой книге. То, что показало насколько мы все никто в масштабах страны, мира. Когда война, то уже не важно что было до. Боль, борьба, смерь. Ожоговые отделения - одни из самых страшных отделений в больницах. Я знаю стойких студентов-пятикурсников, мужественных парней, которые ломались, видя обгоревших людей. Парней, которые с легкостью посещали морг и препарировали трупы на первых курсах, которые спокойно смотрели, на торчащие из мякоти кости в травмпункте, оказывая первую помощь, но не выдерживали и напивались до бесчувствия потом в общежитии и не потому, что мякоть и запёкшаяся корка, а потому как крики, вонь и безумные глаза обгоревших. Госпиталь того времени - это сплошные ожоги, здесь не имеет значения какая на самом деле рана. Спасает лишь степень тяжести.

  
  Брайони не собиралась совсем снимать повязку, но, когда она ее ослабила, тяжелая стерильная прокладка соскользнула вместе с подложенным под нее окровавленным тампоном. У Люка недоставало части черепа. Голова была обрита вокруг пролома, зиявшего от макушки до уха. Под зазубренными краями черепа виднелось губчатое розовое вещество – мозг. <...> Брайони не отвела взгляда. Теперь ей было понятно, почему именно ее послали к нему. Ему было трудно глотать, вдоль края повязки и на верхней губе выступили капельки пота. Она вытерла их и хотела дать ему попить, но он вдруг спросил:
  – Ты меня любишь?
  Она лишь слегка запнулась, прежде чем ответить: «Да». Иное было немыслимо. К тому же в этот момент она действительно любила его. Он был чудесным мальчиком, оказавшимся вдали от дома, и он умирал.

  У автора нет случайных героев, нет описаний для красоты, нет эпизода для полноты картины. Писатель очень точен и жаден, не смотря на то, что описывает всё очень подробно и многословно. Каждый человек, встречающийся Робби на пути домой раскрывает характер героя. Каждый раненный в госпитале - помогает понять Брайони.
  У кровати юноши из Франции Брайони говорит то, чего нет на самом деле. Снова ложь и снова она в неё верит. Но если там в довоенной, беззаботной жизни - это страшно и героиня рушит несколькими словами эту самую жизнь, то здесь, она спасает, облегчает...

  Как же всё непросто, неоднозначно.

  Всё. Точка. Теперь я знаю, что для меня эта книга и что останется в моей памяти.

  Сейчас я понимаю, что автор ничего у меня не украл. Недостающей (как мне казалось) частью романа, он подарил мне возможность пропустить ещё раз этот роман через себя. Стать и ребёнком, и влюблённой девушкой, и сестрой-милосердия, и даже молодым человеком. Стать, чтобы попытаться понять их всех. А через некоторое время я почувствую себя старушкой, которая теряет из памяти куски. Потому что постепенно забудется озеро и луг, забудется и кто такой Маршалл, как звали маму сестёр (удивителен факт, что дети называли её по имени). Потом я забуду и другие детали, имена, основной сюжет подёрнется лёгкой дымкой... Но навсегда у меня останется ощущение, что я прочитала очень хорошую книгу, которая промыла мой мозг и в очередной раз сказала: "Не суди, ты не была там!"

  23

  158