Рецензия на книгу

• 

  Аноним23 ноября 2024 г.

  Семейное проклятие, от которого нет спасения...

  При чтении “Господ Головлевых” мне то и дело вспоминался “Мелкий бес” Федора Сологуба: оба этих романа в ярких красках и подробностях иллюстрируют процессы морального разложения и деградации личности. Но если Федору Сологубу мне хотелось сказать “не верю!”, то у Салтыкова-Щедрина получилась такая реалистичная и правдоподобная история, что читать ее без содрогания и отвращения невозможно.

  Семья Головлевых, на первый взгляд, представляет собой совершенно типичную помещичью семью середины XX столетия - накануне отмены крепостного права. Но если присмотреться внимательней, то можно заметить в ней отсутствие самого важного для семьи компонента - любви. Родственные связи здесь чисто номинальное понятие, так что ни о каком взаимном уважении и поддержке и речи не идет.

  Начнем, пожалуй, с главы семейства - Арины Петровны (да-да, это вовсе не отец семейства, как логично было бы предположить. На самом деле, его роль в жизни семьи настолько ничтожна, что и упоминать о нем особо смысла нет).

  Арина Петровна - очень сильная, волевая и умная женщина, которая все свои силы и таланты бросает на приумножение семейного благосостояния. Казалось бы, благородная цель: все ради семьи, но на самом деле в ее мотивах нет ни грамма настоящего чувства. А без чувств это все превращается в обычное скопидомство и стяжательство.

  Очень красочным примером здесь служит ее отношение к своим осиротевшим внучкам Анниньке и Любиньке, которых она держит почти впроголодь, попрекая каждым куском хлеба и каждой свечкой, которые ей приходится тратить на них. Вроде бы она и не отказывается о них заботиться, но по итогу такая забота выходит им боком - ведь у Арины Петровны не находится для бедных сироток ни ласки, ни доброго слова, ни нормальной и вкусной свежей еды.

  И точно такое же отношение у нее к сыновьям - Степану, Павлу и Порфирию, которые, выросши в такой холодной и равнодушной семье, вполне закономерно становятся очередным пустоголовым и лицемерным продуктом своей среды. А учитывая, что им не посчастливилось унаследовать смекалку и трудолюбие своей матери, рассчитывать ни на что хорошее в будущем им явно не приходится.

  Старший сын семейства Головлевых, Степан Владимирыч, которого мать не называла иначе как постылый, быстрее всех начинает терять человеческий облик, проматывая деньги и семейное поместье и погружаясь в алкогольную зависимость. А что еще можно ожидать от ребенка, получившего такое воспитание в детстве?

  
  

  • Убить тебя надо! - постоянно твердила ему Арина Петровна, - убью - и не отвечу! И царь меня не накажет за это!

  
  

  Такое постоянное принижение, встречая почву мягкую, легко забывающую, не прошло даром. Оно имело в результате не озлобление, не протест, а образовало характер рабский, повадливый до буффонства, не знающий чувства меры и лишенный всякой предусмотрительности. Такие личности охотно поддаются всякому влиянию и могут сделаться чем угодно: пропойцами, попрошайками, шутами и даже преступниками.

  Но здесь меня более всего удивил вовсе не постылый Степан, а Арина Петровна - своим жестоким и холодным отношением к сыну. Начать с того, как цинично она высказывается о выделе доли из наследства - “выбросить кусок”: мол, получите, распишитесь и оставьте меня в покое.

  Однако самая откровенная и ужасная жестокость еще впереди: посмотрите как умер Степан - как жалкое, загнанное и затравленное животное, лишенное какой-либо надежды на улучшение условий своего существования. По сути, возвращаясь после банкротства в Головлево к матери, он уже заранее знает, что обречен на гибель, и она будет беспощадной и ужасной, благодаря материному пренебрежительному отношению и вечным молчаливым упрекам.

  Средний сын, Павел Владимирыч, ни рыба ни мясо - на самом деле, мне не приходит на ум никаких эпитетов или характеристик для его описания. В отличие от старшего брата, он более рассудителен и сдержан, но это нисколько не помогает ему в жизни - ведь внутри у него сквозит та же пустота. А еще очень много злости, в особенности на своего младшего брата, которого он продолжает ненавидеть лютой ненавистью до самой смерти.

  И надо признаться, что его чувства мне очень понятны: потому что третий сын Головлевых - самый мерзкий и тошнотворный персонаж всей книги. Недаром Порфирия Владимирыча брат прозвал Иудушкой - более подходящего и меткого прозвища придумать невозможно.

  Иудушка то и дело совершает всевозможные двуличные подлости, предательства и святотатства, стремясь обратить обстоятельства в свою пользу. И как ни удивительно, хотя окружающие и мать видят его подленькую душонку будто бы насквозь, ему все равно удается успешно провернуть все свои грязненькие и мерзопакостненькие делишки.

  Пожалуй, самая раздражающая и отвратительная черта Порфирия Головлева - это его склонность к высокопарным и высоконравственным словесным излияниям, которые призваны замаскировать его грешки и подлости. Хочется от всей души согласиться с Аннинькой, которая метко подмечает эту особенность дядюшки:

  
  Страшно, когда человек говорит и не знаешь, зачем он говорит, что говорит и кончит ли когда-нибудь. Ведь страшно? неловко ведь?
  

  И это на самом деле страшно, когда внутри у человека настолько пусто, что даже молитва Богу превращается в рутинный ритуал лицемерия:

  
  …он молился не потому, что любил бога и надеялся посредством молитвы войти в общение с ним, а потому, что боялся черта и надеялся, что бог избавит его от лукавого. Он знал множество молитв, и в особенности отлично изучил технику молитвенного стояния. То есть знал, когда нужно шевелить губами и закатывать глаза, когда следует складывать руки ладонями внутрь и когда держать их воздетыми, когда надлежит умиляться и когда стоять чинно, творя умеренные крестные знамения. И глаза и нос его краснели и увлажнялись в определенные минуты, на которые указывала ему молитвенная практика. Но молитва не обновляла его, не просветляла его чувства, не вносила никакого луча в его тусклое существование. Он мог молиться и проделывать все нужные телодвижения - и в то же время смотреть в окно и замечать, не идет ли кто без спросу в погреб и т. д.
  

  Иудушка живет без любви и сострадания - и доволен такой жизнью. Даже самоубийство сыновей не выводит его из состояния крайнего самодовольства и наслаждения жизнью. Хотя, разве такое пустое существование можно назвать жизнью?

  Порфирий Владимирыч как самый настоящий кровопийца вытягивает жизненные соки из всех окружающих людей, погружая их в болото нравственного и морального падения, похожего на смерть…

  Даже волевая и сильная Арина Петровна рядом с ним превращается в жалкое и лицемерное создание:

  
  Из крепкой и сдержанной женщины, которую никто не решался даже назвать старухой, получилась развалина, для которой не существовало ни прошлого, ни будущего, а существовала только минута, которую предстояло прожить.
  

  И слишком поздно она понимает, что на самом деле ее жизнь оказалась такой же никчемной и пустой - ведь никакой семьи, по итогу, у нее и не было…

  
  Всю жизнь слово «семья» не сходило у нее с языка: во имя семьи она одних казнила, других награждала; во имя семьи она подвергала себя лишениям, истязала себя, изуродовала всю свою жизнь — и вдруг выходит, что семьи-то именно у нее и нет!
  

  Головлевское проклятие окутывает всех членов семейства, и Аннинька с Любинькой, хоть и сбежали из этого страшного и пустого места, не могут спрятаться от своей судьбы, уготовившей им грехопадение, унижения, разврат, пьянство, грязь и саморазрушение….

  
  И как все это странно и жестоко сложилось! нельзя даже вообразить себе, что возможно какое-нибудь будущее, что существует дверь, через которую можно куда-нибудь выйти, что может хоть что-нибудь случиться. Ничего случиться не может. И что в сего несноснее: в сущности, она уже умерла, и между тем внешние признаки жизни - налицо. Надо было тогда кончать, вместе с Любинькой, а она зачем-то осталась. Как не раздавила ее та масса срама, которая в то время со всех сторон надвинулась на нее? И каким ничтожным червем нужно быть, чтобы выползти из-под такой груды разом налетевших камней?
  

  По мере развития сюжета Салтыков-Щедрин все больше и больше сгущает краски, погружая своих героев в атмосферу беспробудного мрака и отчаяния, где нет ни капли света и надежды, где жизнь превращается в бессмысленное, тягомотное и пустое существование, когда

  
  Жить и мучительно, и не нужно; всего нужнее было умереть; но беда в том, что смерть не идет.
  

  Какой же главный урок может вынести читатель из истории семьи Головлевых? Там, где есть душевная пустота, нужно стараться заполнять ее чем-то добрым и светлым, иначе ее заполнят пороки, грехи, лицемерие, ложь, предательство и грязь. Но это путь для сильных, смелых и волевых людей, которыми никогда не станут слабохарактерные и ничтожные Головлевы. Для них есть лишь один путь:

  
  Головлево - это сама смерть, злобная, пустоутробная; это смерть, вечно подстерегающая новую жертву.

  120

  1,2K