Рецензия на книгу

• 

  Аноним27 февраля 2015 г.

  Абсолютно противоречивые ощущения. Какая-то беда у меня с французской знаковой классикой, что Шодерло де Лакло взять, что Гюго вот.

  Как нудно и тоскливо тянется первая половина книги, тягучая, местами пафосная, лирическо-историческая, за-нуд-на-я. Три часа читать про то, какая улица Парижа в какую перетекает. Потом потратить еще два часа на чтение рассуждения, насколько Париж похож на бутерброд с маслом с высоты птичьего полета. Выслушать лекцию на час об истории европейского зодчества и упадке его в связи с развитием книгопечатания. Заснуть. Проснуться. Хэй, это нон-фикшн или где? Где обещанные страсти, где захватывающая, на весь мир известная, не раз воспетая в опере, мюзикле, рассказанная, показанная на сцене, перенесенная на экран и даже запечатленная в танце звездами мировой величины драма?
  "Покончив с богословием, он принялся изучать церковные установления. Начав со "Свода сентенций"..."
  Не раз и не два поднимается рука перелистнуть ненавистные велеречивые сентенции в поисках обещанного великолепия, страшной трагедии, но со страниц все изливается и изливается дурманная водица. Автор растекается мыслью по древу, разъясняя некоторые места дважды, а иногда и трижды особо непонятливым.
  "Mon Dieu, mettre fin!"

  Однако в некоторых закутках прихотливо извитой мысли периодически то тут, то там мелькают внезапно оживающие персонажи, которым окончательно суждено ожить лишь во второй половине этого романа. Раздираемый тяжкими противоречиями, снедаемый страстями, с угольями глаз архидьякон Фролло раз за разом выкапывает в себе бездны похоти. Необыкновенно уродливый, весь искривленный и в бородавках, ожившая горгулья с привязчивой душой, Квазимодо вызванивает на колоколах мрачную песнь Собора. Юная, наивная, пышущая красотой (какое страшное сочетание) цыганка Дурында, простите, Эсмеральда выплясывает на потертом ковре зажигательные танцы. Маэстро лизоблюдства, эгоизма и выживания, отхвативший многие таланты драматург Гренгуар. Пустозвон в ослепительном мундире О Феб! Мой Феб! Покажи своей невесте, как вешают твою предыдущую пассию. Герои несколько упрощенные, но оттого не перестающие задевать душу.

  Во второй половине разворачивается практически приключенческая драма, драма, можно сказать, герметичная, замкнутая среди двух берегов Сены на крошечном островке Ситэ на пятачке перед поистине монументальным Собором. И вот тут Гюго не пожалел красок для сгущения атмосферы (хотя автор и вообще слов не жалел, разворачивался вовсю). Мрачный, нависающий, грозный, подавляющий, тяжелый, страшный, нельзя жалеть эпитетов для такого сооружения. Собор Парижской Богоматери и посейчас поражает воображение людей современности, что же говорить о людях Средневековья с их мифологическо-религиозным сознанием, как он должен был пугать их? Живое каменное существо, притаившееся посреди города, готовое в любую минуту торжественно и угрожающе сойти с фундамента и побудить, разбудить любого фанатика. Все-таки любопытна у Гюго толпа - сброд бедноты, босяков, нищих, воров, цыган, солдатни. Она пугает даже со страниц книги даже много столетий спустя. Толпа извращенна, толпа побеждает здравый смысл единичной личности, а автор только подливает масла в огонь ее безумств, устраивая публичную порку, а то и казнь, убивая на глазах толпы героев страшной смертью: размозжив головы, раскидав ошметки мозгов по стенам Собора.

  И еще на пару эпизодов невольно обращается внимание. Феб, выкрикивающий на всю улицу накопленные ругательства за время визита к своей манерной невесте и ее не менее манерных подружек. Ну Шапокляк же. И старуха Фалурдель, превратно, и очень, очень по-средневековому, интерпретировавшая события кульминационной ночи, когда элементарная логическая последовательность событий ее усилиями превратилась в таинственную мистическую, очень показательно выписано средневековое мышление!

  Итак, на весах густая насыщенная атмосфера Парижа, великолепно выписанный образ Собора, непрерывный экшн второй части и тягомотная нудятина (ладно уж, исторические, географические и философские экскурсы) части первой. Что перевесит?

  53

  623