Рецензия на книгу

• 

  Аноним25 февраля 2015 г.

  Я люблю ужасы в кино и литературе и часто читаю их, когда хочу пощекотать нервы. Но если хочется, чтобы стало по-настоящему страшно, я берусь за документалистику, публицистику, воспоминания очевидцев о войне. Не развлечения ради, какое уж тут развлечение. Просто иначе их читать нельзя, нужно обязательно быть подготовленным к тому ужасу и боли, что спрятан на сухих репортажных страничках. Вспомнился отрывок из книги Айзермана "Педагогическая непоэма", где он дал своим ученикам задание прочитать книгу Светланы Алексиевич. Потом одна из учениц со слезами на глазах спрашивала, зачем он хотел, чтобы она читала про такие ужасы.

  Так вот. Не хочу скатиться в дешёвую патетику, поэтому расскажу покороче. В семидесятых годах Гранин и Адамович перелопатили кучу документов и опросили десятки блокадников, чтобы из этих воспоминаний склеить "Блокадную книгу". Представляю, как это было сложно. Чем одна трагическая судьба ярче другой? Почему об одной семье они написали в книге, а о другой — нет? Есть ли вообще какие-то моральные рамки, за которые не стоит выходить в своём репортаже? Гранин и Адамович сознательно оставили вне страниц "Блокадной книги" некоторые истории, которые сочли чересчур чудовищными для широкой огласки. Но даже такой смягчённый вариант не смог пройти цензуру, потому что в "Блокадной книге" резали правду-матку. Были в блокадном Ленниграде говнюки и мародёры. Были отчаянные и глупые действия властей, которые только усугубляли ситуации. От этих фактов нельзя просто закрыться ладошками и сказать, что ты в домике. Ведь люди там были, видели, чувствовали. И пусть историю пишут победители, но в данном случае победителями были не власть имущие.

  Книга написана нарочито сухо, безоценочно, документально. От авторов — только отбор материала. Мы слышим голоса людей, прошедших блокаду, видим неясные фотографии того времени. Это не столько книга, сколько выставка, пинок памяти, чтобы не забывали былого. И повод подумать, смог ли бы ты сам остаться человеком в этих нечеловеческих условиях, да ещё и найти силы, чтобы не сдаться в северном ледяном океане отчаяния. Вылез-таки пафос, значит, закругляюсь.

  65

  1,5K