Рецензия на книгу
Франкенштейн
Мэри Шелли
ery29 октября 2024 г.В разгар мрачной промозглой осени рука так и тянется к жуткому, леденящему. Жутких книг много, и напугать читателя фантастическими образами, как правило, не сложно, но забраться глубже и задеть более тонкие чувства способно обширное, многогранное размышление о древнейших вопросах человечества. Роман «Франкенштейн, или Современный Прометей» Мэри Шелли у многих на слуху, история в общих чертах точно знакома всем и каждому, а имя учёного, создавшего монстра, накрепко привязалось к самому чудовищу в массовой культуре. Такие произведения часто обходят стороной, пугаясь тяжеловесности и застарелости, но по прочтении узнаешь, что бояться здесь следует совсем другого.
Сам сюжет о создании живого существа заранее предполагает рассмотрение вопросов жизни и смерти, а так же фигуры творца. Это уже революционно для тех лет, поскольку человек не должен уподобляться богу, а нарушение естественного порядка вещей и вовсе не имеет места даже в мыслях. Стоит заметить, что Виктор Франкенштейн богу и не уподобляется (последнему мы вопросов по умолчанию не задаём), поскольку его поступком движет не желание создать нечто прекрасное и важное для людей. Он одержим идеей создания жизни в принципе и это раскрывает самую, на мой взгляд, интересную мысль романа – вопрос одержимости познанием мира. В той или иной степени познание – естественная часть развития человека, но Шелли в своём тексте напрямую заявляет о негативных последствиях исследований, что преуменьшает достоинства её романа, но открывает простор для дискуссий. Вредно ли для человечества это необузданное желание изучать и создавать?
Мыслить в рамках человека девятнадцатого века в этом направлении легче. Это время строгой морали и религиозности, время, которое даёт простой ответ – стремление к знаниям есть приближение создателю, а это в любом случае грешно и немыслимо. На данный момент размышления ветвятся не намного шире – мы живём во времена, когда Прометеем зовут уже не выдуманного, а вполне реального учёного. С годами фантазии из прошлого обращаются катастрофическими последствиями всё новых и новых исследований, но если писательница девятнадцатого века могла противопоставлять оживлению монстра создание любящей семьи, то мы теперь способны углубить мысль и вывести её в более неоднозначное русло. Каким бы выдающимся или ужасным исследование не было, оно – естественная и неотъемлемая часть человека, а значит требует не искоренения, а рефлексии. Созданный Франкенштейном монстр является абсолютным злом, но он абсолютно человечен и оттого жуток. В его недолгом существовании заключено быстрое и понятное описание развития человека – рождение, познание мира, столкновение с непониманием, обида, обращение к истоку. Этот жуткий образ пугает не отталкивающей внешностью и даже не ужасом его поступков, он повергает в шок именно своей человечностью. Все его поступки закономерны и понятны, и если принять его сущность, то напросится и второе заключение – создатель его злодеем не является тоже. Он не видит последствий и забывает обо всём ценном в своей жизни, когда тонет в безумной идее, но это всё не делает его абсолютным злом, потому что в первую очередь он всего лишь человек.
Рассказывающий эту историю Роберт Уолтон оказывается человеком впечатлительным. Он разворачивает экспедицию, обрывая безумное стремление к пронизанному холодом полярному кругу, потому что наглядно видит, к чему приводит безудержное познание. Наверно, он возвращается домой и доживает тихую и счастливую жизнь, демонстрируя читателю путь, по которому и нужно следовать во избежание катастрофы. Такую мораль не назовёшь плохой, но присполненной романтики – точно. Но роман Мэри Шелли всё же о «современном Прометее», а Прометей, как известно, отдал огонь людям и понёс наказание. Выходит, это внутреннее стремление древнее и глубже нас, и искоренить неотъемлемую часть всего человечества возможно только на страницах замечательного романа.5102