Рецензия на книгу

• 

  augosty23 октября 2024 г.

  Об упадке немецкой семьи

  Я долго откладывала чтение Будденброков из предубеждения, что передо мной нудный кирпич, который морально устарел. Огромный том с описанием быта людей, который меня не затронет; горестей и печалей, далеких от современного читателя спустя столетие. И я очень удивилась, когда поняла, что это превосходный роман, западающий в душу с первых страниц. Еще больше я удивилась, когда узнала, что Манн написал его в 21 год, потому что книга напоминает венец творения автора, который десятилетиями искал свой уникальный стиль и почерк. Главный парадокс этого немецкого классика для меня в том, что абсолютная сухость и репортажность событий сочетается здесь с ажурными описаниями бесконечных чепчиков, тарелочек и набалдашников. Слог автора и глубина героев меня приятно удивили.

  
  Но маленький Иоганн видел больше, чем ему следовало видеть; его робкие золотисто-карие глаза с голубоватыми тенями в уголках умели наблюдать слишком зорко. Он видел не только уверенную светскость в обхождении отца, так безошибочно действовавшую на людей, но — с мучительной для него самого проницательностью — и то, каким страшным трудом эта светскость ему давалась. Сенатор после каждого визита становился еще бледнее, еще скупее на слова. Закрыв глаза с покрасневшими веками, он молча сидел в экипаже, и сердце Ганно наполнялось ужасом, когда на пороге следующего дома маска снова появлялась на этом лице и движения обессилевшего тела приобретали упругую легкость. Манера отца входить в гостиную, непринужденность его беседы, любезная общительность — все это представлялось маленькому Иоганну не наивной, естественной, полубессознательной защитой известных практических интересов, совпадающих с интересами друзей и противоречащих интересам конкурентов, а своего рода самоцелью, достижимой лишь путем искусственного и сознательного напряжения всех душевных сил, некой невероятно изнурительной виртуозностью, поддерживающей необходимую выдержку и такт. И при одной мысли, что и от него ждут со временем таких же выступлений в обществе, что и ему придется говорить и действовать под гнетом всех этих чужих взглядов, Ганно невольно закрывал глаза, содрогаясь от страха и отвращения.

  Автор изобразил всех персонажей многогранно и бескомпромиссно. Ни один порок или недостаток не скрыт от взгляда читателя, но при этом герои настолько живые и правдивые, что не вызывают никакого негатива. Они живут свою жизнь так, как умеют, и никому не хочется желать страданий за свои грехи.

  
  Представление о том, что удачи и успехи миновали, основывавшееся скорей на каком-то внутреннем убеждении, чем на внешних фактах, приводило его в состояние такой болезненной подавленности, что он - чего никогда в жизни не делал, стал придерживать деньги и даже в личной своей жизни наводить почти мелочную экономию. С течением лет его педантичность возросла и превратилась в настоящее чудачество. Ему требовалось не менее четверти часа, чтобы, поглаживая усы, откашливаясь и вдумчиво посматривая по сторонам, срезать кончик сигары и бережно спрятать его в кошелек; по вечерам, когда от газовых ламп в конторе было светло, как днем, он непременно зажигал на своем столе еще и стеариновую свечу; каждые полчаса он становился под кран, чтобы смочить голову. Однажды утром у него под столом по чьему-то недосмотру оказался пустой мешок из-под зерна, который он принял за кошку и, к удовольствию всех служащих, стал, громко ругаясь, гнать из комнаты.

  Тем не менее Манн довольно жестоко обходится со всеми персонажами, они скоропостижно умирают на протяжении всей книги как только мы к ним привязываемся и проникаемся симпатией. Весь роман читателю показывают череду поколений, их успехов и неудач, и как только одно поколение умирает, мы тут же принимаемся погружаться в следующее.

  Все же главный герой в книге есть - это Тони Будденброк, во всех смыслах приятная девушка, несмотря на ее гордыню, чопорность и наивность. Ей не везет ни в одном браке, и именно для нее хочется лучшей жизни в этой книге. Я все ждала, что ее юношеская любовь вдруг появится на страницах, и произойдет хэппи энд, но как и в реальной жизни никакого счастливого конца в этой истории не будет.

  
  

  Временами Тони удивлялась, как мало его радость соответствовала отчаянию, которое он выказал при ее отказе. Теперь в его глазах, когда он смотрел на нее, читалось разве что довольство собственника. Правда изредка, когда они оставались вдвоем, на него находило веселое настроение: он поддразнивал ее, пытался усадить к себе на колени и голосом, срывающимся от игривости, спрашивал:
  

  • ну что, все таки изловил я тебя, зацапал, а?
  • На что Тони отвечала:
  • Сударь, вы забываетесь, - и торопилась высвободиться.

    Но любовь к спокойному житью, по мнению Тони, слишком скоро возобладала над его скорбью — вечера в погребке вытеснили горестные мысли, и он продолжал жить по-прежнему, «шаля-валя», с тем благодушным, иногда ворчливым и немножко туповатым фатализмом, который находил себе выражение в его вздохах: «Вот окаянство какое, черт возьми!»

    Я все пыталась отследить тот момент, когда в этой монументальной семье появилась трещина и начала незаметно расходиться. Возможно после смерти консульши все пошло наперекосяк, но Томасу Манну блестяще удается передать атмосферу упадка, треваги, фатализма и неизбежности на протяжении всей книги.

  
  Она знала, что ей пришлось испытать много дурного и горького, но ни усталости, ни горечи не чувствовала; ей даже с трудом верилось, что так все и было. Но поскольку уж это прошлое было общеизвестно, она использовала его для того, чтобы им хвастаться и говорить о нем с невообразимо серьезной миной. Пылая благородным возмущением, она негодующе выкрикивала имена тех, кто портил жизнь ей, а следовательно, и всему семейству Будденброков, – а таких имен, надо сказать, с годами набралось немало.
  Слезливый Тришке! - восклицала она. - Грюнлих! Перманедер! Тибуртиус! Вейншенк! Хагенштремы! Прокурор! Эта девка Зеверин! Что за мошенники, Томас! Господь покарает их, я в этом твердо уверена!

  Концовка мне показалась немного скомканной, но общее впечатление не испортила. Это невероятно талантливая работа гениального писателя, с которой должен познакомиться каждый уважающий себя читатель классики. А я с удовольствием продолжу знакомство с другими книгами автора.

  13

  463