Рецензия на книгу

• 

  Аноним27 августа 2024 г.

  Но остался влажный след в морщине старого утеса

  Яркая, интересная история Петра Бачея, мальчика из интеллигентной семьи, и картонно-лубочная история Гаврика из семьи пролетарской. Петю Катаев писал с себя, Павлика – со своего младшего брата, будущего Евгения Петрова, соавтора Ильфа, а пролетарскую часть писал глазами того же мальчика из интеллигентной семьи, поэтому она куда менее убедительна. Эдакий Джекил и Хайд, «Принц и нищий», хотя в симпатии к низам общества вроде бы Катаев искренен.

  Удивительно тут то, что книга вышла в 1936-м, когда, казалось бы, стандарты и партийность литературы должны были быть соблюдаемы куда тверже. Однако в целом манеры, прошлое и подход Катаева к литературе удивительны – ему почему-то позволяли столь много хруста французской булки, что диву даешься. Чем-то он очень нравился Сталину.

  Поэтому тут будут съем квартиры в экономии на все лето (я вот больше 2-3 недель на море себе позволить не могу, а преподаватель в начале XX века мог), и рождественская ёлка, и гимназические будни, всё с такой любовью и ностальгией, что эту боль автора тяжело не почувствовать. Поэтому вся революционная часть повисает в воздухе, кажется нереальной, вставной, а вот эта жизнь Пети убаюкивает и обволакивает.

  Но реальность все же маячит где-то не очень далеко. Все начало потрясающее, от утра в экономии до прибытия в Одессу. Купание, одежда, марсельские одеяла, старый пароход – все напоминает Фолкнера или модернистов, даже какое-то созвучие с Джойсом чудится. Потом текст устаканится, станет и насыщеннее, и проще, но пока мы скользим к Одессе по лиману.

  Если быть честным с текстом и самим собой, то основная мысль, которую вызывает эта повесть Катаева (за пределами его беллетрезированной юности и гораздо менее осязаемого революционного слоя) – это очевидный ресентимент. Автор так ярко описывает Новороссию (прямо называя ее так в тексте), так легко, очевидно и прямо связывает украинское с сельским, а городское с русским, что читатель не может не думать о странностях перекроения границ в XX веке, оставивших этот город в другой стране. С другой стороны, это гриновский мир, мир переселенческого капитализма, наша Новая Зеландия или Австралия, только что заселенное Дикое поле, здесь нет ничего векового, устоявшегося, все эти экономии, дилижансы и города зыбки, поэтому ничего не (было) предопределено.

  Одесса дала столько русских писателей, что задумываешься, есть ли что-то аналогичное в англоязычном мире, группы писателей из стран/частей стран, которые теперь не Великобритания? Английские писатели из Индии в товарных количествах? Или из Кении?

  Усилием воли Катаев приводит в свой мир революционного матроса с броненосца «Потемкин», которого ищут конные патрули. И опять, опять мне казалось, что относится он к нему, как Ватсон и Баскервиль к каторжнику Селдону, которого ищут такие же конные патрули, нет тут горячей любви и даже легкой поддержки. Это что-то внешнее, мешающее, отвлекающее, а важна тут внутренняя жизнь Пети и красавица Одесса, пусть в ней стреляют революционеры и полиция, но это пройдет, и будет елка, дни рождения, любовь и мелкие неприятности.

  55

  840