Рецензия на книгу
Дар речи
Юрий Буйда
Аноним21 августа 2024 г.Вовремя предать - это предвидеть
Юрий Буйда - признанный писатель современного литературного пространства; неоднократный номинант и лауреат литературных премий.
Несмотря на обширную библиографию автора, с его творчеством я доселе знакома не была.
И похоже уже не буду.
Читательский путь неисповедим: после прочтения «Дара», я уже вряд ли рискну добровольно прочитать что - либо из творчества автора.Начинается все довольно неплохо в духе интригующее начало и вот уже мурашки бегают от предвкушения - я и мир в ожидании отличной книги и приятного времяпрепровождения.
Миновав холодильники, мы оказались в пустом помещении, где было холодно, чисто и светло. Под потолком горел квадратный плафон, под ним на узком столе покоилось маленькое тело, укрытое грязной простыней.Заинтригованы?
Сюжет разворачивается в нескольких временных пространствах, за которыми приходится пристально следить.
Так в 1984 году, когда герою исполняется 16 лет, его знакомят с отцом- через экран телевизора. Новообретенный отец - представитель советской аристократии, известный телеведущий ,конечно, занимающий видное положение в обществе.
А что было дальше вы узнаете…
Спойлерить не буду, но скажу, что к сюжету претензий даже и нет. Более того, и стиль не вызывает негатива- тот самый случай, когда автор будучи опытным литератором, не только искусно владеет литературной речью, но создает тот самый живой текст.
Но! Впервые мое негодование вызвано скорее идеологической составляющей произведения.
И нет, я не считаю что книги нужны для того, чтобы в них читать о розовых пони скачущих по радуге, но ведь и самые мерзкие истории воплощаются в превосходных произведениях, уверенно занимающих свои позиции на книжных полках.
Не в этом случае. И вот почему:
абсолютное недоверие к происходящему.
Абсурд происходящего иногда достигает таких масштабов, что невольно задаешься вопросами
Сюр ли это? сарказм?
Мама героя - кандидат медицинских наук, специалист по сексапатологии ( в СССР,ага) совершенно несуразные имена-прозвища героев, непрекращающихся длинные монологи, видимо указывающие на эрудированность героев, иностранные слова, выражения и фразы вставляемые постоянно.Всё это - нещадно понижает градус проникновенности историей, уровень реальности происходящего.
абсолютная неуместная мерзость
Мерзость она, мерзость скажите вы. Едва ли.
Мерзость здесь вульгарна и настолько повсюду, что складывается впечатление, что автор желая показать нам то, что и хотел показать, а именно- изнанку семьи Шкуратовых- не нашел иного способа кроме как постоянного описания каких - то непристойностей.Иными словами, сделал это линейно, не создав ни контраста, ни третьего взгляда.
псевдоинтелектуальность, граничащая с пошлостью.
Каюсь, но даже поняв задумку автора, оценить ее по достоинству не могу.
Рассуждения о судьбах Родины, политики, исторических событиях, литературе- вплетены доморощенно и грубо.
Вы только представьте: круг друзей/семьи собираются вместе, чтобы обсудить внезапно так:- Инерция, – сказал Минц-Минковский. – Большевики семь десятилетий поганили понятие демократии и выборности, а в девяностых против реальной демократии выступили сами же демократы. Мы живем в демократическом государстве, не подозревая об этом, вот смешной парадокс.
Вы тоже по воскресеньям встречаетесь с родственниками, чтобы вести диалоги по политологии?
Нисколько не сомневаясь в необычайной эрудированности и интелектуальности автора, тем более что Юрий Буйда - редактор «Коммерсанта»
но вся эта тема исторической травмы приобретает уже в последнее время черты повесточки.И все бы ничего, но совершенная несуразность контекста, не оставляет ни шанса рассчитывать на вдумчивое чтиво, а просто раздражает.
Мы просто с ума сошли, – сдавленным голосом проговорила она. – Рассуждаем о Шекспире и Гомере, пьем вискарик, нянчимся с Дидимом, а она там – гниет! Она – там, мы – здесь! Надо что-то делать, Шрамм. Или закопать ее, или сдаться полиции.И тут я впервые согласна - вы с ума сошли, называть это Большой литературой.
У меня «Дар речи» лишь вызвал желание умыться - настолько неприятна эта книга.
6403- Инерция, – сказал Минц-Минковский. – Большевики семь десятилетий поганили понятие демократии и выборности, а в девяностых против реальной демократии выступили сами же демократы. Мы живем в демократическом государстве, не подозревая об этом, вот смешной парадокс.