Рецензия на книгу

• 

  Аноним8 января 2015 г.

  Я уже слишком давно не плакала, читая книгу. И совсем не ожидала, что такой книгой для меня станет короткое эссе Бродского. Это не просто мемуары, не просто воспоминания человека, это произведение о самом важном и дорогом в жизни каждого - о родителях.
  Основным фоном идет описание жизненных сложностей (какое жуткое формальное определение), постигших семью писателя, как и многие другие семьи в то время. Описание того, как они ютились на своих квадратных метрах, отведенных им государственными чиновниками, в коммунальной квартире в центре Петербурга. Как, по мере взросления, Иосиф Бродский пытался отгородить всевозможными способами свою половину комнаты от комнаты родителей, ведь банально поставить дверь нельзя - государство расценило бы это как присвоение отдельной комнаты, что было строго запрещено. А ведь насколько это все естественно и понятно каждому - желание самостоятельной жизни в юности! И теперь, живя уже своей "взрослой" жизнью, понимаешь, что там, с родителями, было твое самое счастливое место и время жизни.
  

  
  В той или иной мере всякое дитя стремится к взрослости и жаждет вырваться из дома, из своего тесного гнезда. Наружу! В настоящую жизнь! В широкий мир. К самостоятельному существованию.
  В положенный срок его желание сбывается. И какое-то время молодой человек захвачен новыми перспективами, строительством собственного гнезда, собственной реальности.
  Затем однажды, когда новая реальность изучена, когда самостоятельность осуществлена, он внезапно выясняет, что старое гнездо исчезло, а те, кто дал ему жизнь, умерли.
  Человек осознает, что его юношеские поиски "настоящей жизни", его бегство из гнезда оставили это гнездо незащищенным. Ничего не попишешь; тем не менее он может свалить вину на природу.

  И насколько точно он все это описывает.
  

  
  В конечном счете всякий ребенок ощущает вину перед родителями, ибо откуда-то знает, что они умрут раньше его.

  К 10 главе, когда я поняла, что читать это эссе нужно было в оригинале, на английском языке, было уже поздно. В горле у меня стоял ком, но бросить, не дочитав, я уже не могла.
  Это произведение проникло в самую мою душу и разорвало ее в клочья. Я помню свое первое потрясение, когда еще в школьные годы я прочла книгу воспоминаний Евгении Гинзбург. Мне она показалась неправдободно ужасной. Я не могла поверить, что люди способны творить с другими людьми такие вещи. Я подходила к маме и спрашивала, неужели это все правда? И почему?... И у же тогда я знала, что самое худшее в жизни: это война и "мирная" жизнь в деспотическом государстве.
  В этой маленькой книжке столько боли, глухой ярости к стране, в которой автору не повезло родится.
  

  
  Ни одна страна не владела искусством калечить души своих подданных с неотвратимостью России, и никому с пером в руке их не вылечить: нет, это по плечу лишь Всевышнему, именно у него на это достаточно времени.
  
  ...бесчеловечность всегда проще организовать, чем что-либо другое. Для этих дел Россия не нуждается в импорте технологий. Можно сказать, что единственный для страны способ разбогатеть - это наладить их экспорт.

  И винить его за это могут, наверное, только самые воспаленные патриоты. Потому что можно сжать зубы, смириться со своей судьбой и простить государству унижение, необходимость скрывать свое происхождение, свои корни и образование, лишение свободы, работы и будущего, но никогда нельзя простить лишения тебя самого родного и дорогого: возможности нормального общения с родителями, возможности увидеть их еще раз хотя бы перед их смертью.
  Да, нет ничего хуже войны. И жизни в таком государстве.
  

  
  Мы говорили о войне и немцах. Глядя на оркестр, я поймал себя на том, что спрашиваю отца, чьи концлагеря, на его взгляд, были хуже: нацистские или наши. "Что до меня, - последовал ответ, - то я предпочел бы превратиться в пепел сразу, нежели умирать медленной смертью, постигая сам процесс".

  6

  652