Рецензия на книгу

• 

  Аноним14 августа 2024 г.

  Сложно. На сим хочется и закончить. Я бы сказала, что автору не детективы писать нужно - уж слишком глубок тут слог и язык со вложенными в них смыслами для детектива. Звучит так, будто я жанр отнесла к чему-то легкомысленному, лишив права на смысловую глубину, но это не так. Просто тут теряется жанровая суть, не смотря на преступления и расследования. Мне книга напомнила Александра Николаенко - Убить Бобрыкина, или История одного убийства , которая тоже маскируется под детектив, но чистой воды трагедия жизни маленького человека.

  Товарищ Зайцев, сотрудник милиции, главный герой истории. Сама история начинается с театрального убийства "немолодой" (34 года) гражданки, что найдена в своей комнате в коммуналке на фоне алого бархата штор с цветком и метелкой в руке. Столь эпатажного трупа милиционеры еще не видели, хотя к покойникам привычны. Я ждала привычного развития сюжета - новые жертвы, предположения и поиски, а вместо этого - арест Зайцева. Дальше провал во времени - вот арест, а вот уже везут куда-то и кажется, что это только вот-вот из кпз (или как назывался аналог в те годы), а это уже из тюрьмы и весенние листочки уже желтые и облетают, а товарищи Зайцева ждут его около новых трупов, отводя глаза от бывшего заключенного.

  Есть очень четкое ощущение налипшей грязи - не от людей и их поступков, а от времени. Это период разрушения, хаоса и строительства, время страха и линчевания за инаковость, час расплаты даже не за грехи отцов своих, а просто за отцов. Людей, которые пытаются выжить любой ценой, пусть она и с точки зрения морали идет с приставкой А, винить или осуждать сложно.

  К концу книги я стала уставать от постоянных пробелов - вот как начальный прыжок во времени заключения Зайцева, подобных скачков было много и разных длительностей. Недосказанность хороша тем, что в конце она оборачивается потоком слов, а тут эти слова были только по части разгадки маньяка, а умолчаний было больше. Вернусь к своей изначальной мысли - жанр детектива (как и любой другой) имеет свои критерии и свои рамки и порой попытки выйти за последние оказываются столь масштабными, что истончается сама суть первоначального жанра.

  9

  391