Рецензия на книгу

• 

  Аноним8 августа 2024 г.

  Наше завтра было другим. Может быть, это лучше, но оно чужое

  Худшая книга Лукьяненко.
  Как давний фанат автора, испытала мощнейшее огорчение.

  Тридцатилетний парень Никита наделён бессмертием. (Что ж, автор сразу решил пойти с козырей, и сэкономить время). Он живёт на чужой планете, управляемой Большой Четвёркой инопланетян. И его постоянно пытаются убить. Никита не в курсе, кому он так насолил, и активно пытается узнать, пока его в очередной раз не убили. Этакий "Джон Уик" на максималках. Всю книгу будет тонна махача, трупов, крови и кишков. А главному герою хоть бы хны, только — "костюмчик жалко!".

  Такое чувство, что история написана наскоро, халтурно, "на от*бись". Сюжетные повороты, инопланетяне, события и морали словно надёрганы автором из своих же собственных более удачных книг. И сплетены крайне коряво, со множественными прорехами и пробелами. Снова в центре истории какой-то простой парень с непростыми особенностями, который хочет жить спокойной жизнью, да вот жизнь сама спокойной быть не хочет. Им всё так же пытаются управлять инопланетяне/высшие силы/власть имущие (нужное подчеркнуть). И главный герой всё так же пытается упрямо ссать против ветра и искать свой собственный путь. Всё так же пробивает лбом стены, свергает авторитеты, лезет вперёд батьки в пекло. Такое чувство, что Лукьяненко собирает свои сюжеты по какому-то бинго-шаблону! И выбирает из раза в раз одни и те же сюжетные тропы. Это очень сильно ощущается, особенно если прочесть много книг автора. Чувство вторичности и самоповтора просто наваливается лавиной с каждой прочитанной книгой. Только если раньше живой и самобытный стиль автора сглаживал это ощущение заваренного дважды чайного пакетика, то теперь... пшик, всё, нет его. Испарился. Исписался.

  Наверное, у каждого автора/творца/певца есть момент, когда пора заканчивать. Когда сказать больше нечего, лучше замолчать и не позориться.
  Как ни печально говорить такое, Лукьяненко подошёл к этому пределу вплотную. И упрямо продолжает долбиться в стену, как и его множественные литературные порождения.

  40

  1,1K