Рецензия на книгу

• 

  Аноним5 августа 2024 г.

  Динамично, но необязательно

  
  

  Есть мнение, что книги про писателей интересны только писателям (это утверждение мне не оспорить; дорогие читатели-НЕписатели, а вы что скажете?).

  Читается быстро. Я открыла — и пропала. Говорят, перевод некачественен; я лишь могу сказать, что язык выглядит просто, топорно, местами можно увидеть "блошек" небрежности — но ровно настолько, чтобы читать, не останавливаясь и даже не особо морщась. То есть восхищаться красотой языка тут не придётся, хотя кое-какие закладки по ходу чтения я всё же делала — и все они относятся не к стилистическим оборотам, а к психологическим моментам, точно схваченным автором.

  Писательница Джун Хейворд, среднего таланта и средней удачливости становится невольной свидетельницей гибели коллеги — куда более удачливой Афины Лю (о таланте Афины Джун отзывается снисходительно, и в её словах всё время читается зависть; мне Джун с самого начала показалась ненадёжным рассказчиком, и далее это ощущение усугубляется). На рабочем столе Афины обнаруживается черновик рукописи — рукописи, о которой пока не знают ни издатели, ни читатели, ни близкие Афины.

  Искушение?

  Далее, в общем, читатель, заточённый в сознание Джун, будет со-участником преступления и всех последующих событий. Это довольно захватывающе, временами невыносимо, временами завораживающе, ни разу не скучно, но, пожалуй, я отстранялась от реалий, которые ко мне и к привычному мне миру отношения не имеют, — от всех этих американских переживаний по поводу обвинений/необвинений в расизме, от проблематики белых/азиатов/BLM/даже немного ЛГБТ, чего-то из той же оперы. В книге нет особого упора на эти темы, они — лишь сеттинг, это честная писательско-издательская история, это психологический триллер, я бы сказала, о сделке с совестью — история универсальная для всех миров, просто она помещена в реалии, неблизкие российскому читателю.

  Что по-настоящему интересно, так это находиться в сознании человека, который присвоил чужое и объясняет это себе — с утра до ночи и с ночи до утра.

  Читатель, разумеется, сочувствует Джун, радуется её «успеху», когда ей (до поры) удаётся заметать следы, радуется, когда книга "гремит", и далее переживает эмоциональные американские горки — от взлета к падению, от падения — к попыткам новых взлётов — всё более безнадёжных и всё более жалких. Ближе к концу книги читатель вдруг приходит в себя и понимает, что всё — морок, и что сознание Джун — сознание нездоровой воровки, всё более нездоровой, скатывающейся если не к шизофрении, то куда-то очень рядом. Я себя почувствовала так, будто всё время плыла на корабле, гребла-гребла, а потом заметила, что в корабле течь, и успела вовремя удрать.
  

  Что может быть ценного для писателя в этой книге? Очень близкие всем нам моменты переживания надежды/успеха/неуспеха; понятные эмоции от встреч с читателями, переживание "изнутри" карьерного взлёта и карьерного же краха; переживания от чтения хейтерских комментариев (уверена, ни у меня, ни у моих коллег, слава Богу, нет и не будет опыта Джун по присваиванию чужого и страху быть раскрытой, но хейтерские комментарии неизбежны для каждого писателя, который выходит из тени на свет читательского внимания).

  Ну и нужно не забывать, что на большой процент книга сатирична. Мир всё же не таков, люди всё же не таковы (если даже это МОЙ мир не таков и я живу в иллюзии, я предпочту в ней оставаться ).

  48

  1K