Рецензия на книгу

• 

  ccentipedee28 июля 2024 г.

  Да кто я такая?

  Китсу, Флоберу и прочим гениям приходилось сражаться с равнодушием целого мира, но женщина имела дело не с равнодушием, а с враждебностью. Им общество говорило: пиши, если желаешь, мне это безразлично. Женщину оно осыпало насмешками: писать вздумала? Да кто ты такая?

  Своё знакомство с писательницей и её творчеством я решила начать с литературоведческого эссе на тему «женщина и литература». Если задуматься, то родилась она в XX веке — тогда женщины могли писать и издаваться, но если мы говорим о Джейн Остин или сёстрах Бронте, то это писательницы XIX века. Подумать только: всего лишь 3 века назад у женщин не было права творить что-либо, кроме вышивок на подушках, обучаться или иметь стабильный, надёжный доход, который позволил бы им содержать себя и свои нужды!  Если это не вызывает чувства глубокой и искренней благодарности всем, кто сражался за приобретение всех этих прав, то прочтение эссе точно вызовет.

  Вирджиния оказалась обладательницей изящного и красивого слога, и очень тонкого, деликатного и ироничного юмора. Несмотря на свою импульсивность, я высоко оценила её реакции на труды «мудрых мужчин» в отношении женщин и их взглядов на женскую «неполноценность» и «умственную отсталость», разительно отличавшуюся от моей собственной: всё это мисс Вулф встретила острыми и колкими замечаниями, которые, осмелюсь заметить, наверняка ранили больше, чем смогли бы неприкрытые ярость и гнев.

  
  Все эти века женщины выступали в роли волшебных зеркал, в которых мужчины отражались настоящими гигантами. Без такого волшебства Землю наверняка ещё покрывали бы джунгли и болота. Военные победы не состоялись бы. Мы всё так же выцарапывали бы оленьи силуэты на бараньих костях и меняли бы кремень на овечьи шкуры или другую нехитрую утварь, привлёкшую наши неразвитые умы. Супермен и «Пёрст судьбы» не существовали бы. Царь и кайзер так никогда бы и не надели корону — и не утратили бы её. Зеркала необходимы для всякого героического или воинственного действа — как бы их ни использовали в цивилизованных обществах. Вот почему Наполеон и Муссолини так настаивали на женской неполноценности — без этого они лишись бы возвеличивания. Это частично объясняет, почему мужчины так нуждаются в женщинах. А также почему любое женское замечание лишает мужчин покоя: нельзя сказать, что книга скучна или картина беспомощна, не всколыхнув шквал боли и гнева — несоразмерный той реакции, которую вызвала бы критика, но от мужчины. Если женщина начнёт говорить правду, силуэт в зеркале скукожится и утратит жизненные силы. Как же ему раздавать суждения, воспитывать дикарей, творить закон, писать книги, наряжаться и выступать на приёмах, если за завтраком и ужином он не будет видеть себя в увеличенном масштабе?

  Как бы парадоксально ни звучало, книг о женщинах больше всего написали мужчины. И в большинстве своём, это субъективные оценки с нескрываемой авторской неприязнью, обидой и злобой. Почему мужчины рассуждают об умственной отсталости, если никогда не давали женщине и шанса проявить себя на поприще науки? Как они могут судить о её неполноценности или истеричности, если ей лишь изредка позволялось покидать родные стены и то в присутствии мужа? Как мало мы знаем об их жизни и как мало этих женщин в истории, которая и не существовала бы, не существуй они!

  Вирджиния приходит к выводу, что винить целые классы или пол — бесполезная затея, ведь в совокупности они никогда не возьмут на себя ответственность за действия большинства. Но с появлением дохода и своей комнаты женщина обрела свой голос, который слишком долго подавлялся. Любопытно, что Вирджиния видит признаки подавления в работах своих современниц и предшественниц: кто-то намеренно сдерживал себя или пытался подражать мужской манере письма, а кто-то — забывался и в персонажах проскальзывали частички женщин, которые были вынуждены писать тайком и в стол, лишь бы не быть осмеянными. Например, Вирджиния Вулф поделилась с нами отрывком из «Джейн Эйр», где увидела и почувствовала рассуждения не персонажа, а самой Шарлотты:
  

  
  Считается, что женщины по природе своей спокойны, но женщины чувствуют так же, как и мужчины; им так же нужно применять свои навыки и усилия, как и их братьям; они страдают от ограничений и бездействия, как страдали бы мужчины; и лишь самые ограниченные из более привилегированных обрекают их готовить пудинги, вязать чулки, играть на пианино и вышивать сумочки. Как глупо запирать или высмеивать тех, кто стремится к большему, чем уготовил обычай их полу.

  Этот крохотный фрагмент представляет собой то, о чём могла думать и грезить женщина XVIII-XIX вв., но чего была лишена в силу своей природы и мужского заблуждения на этот счёт. Что женщина не для науки, работы или искусства, а для материнства, хозяйства и поддержки. Вирджиния не винит, а обращается к поколению будущего с надеждой, что женщин в литературе будет больше и что голос их будет силён, решителен и уверен, как результат всех тех стараний предшественниц, когда-то писавших робко, неуверенно и для себя, но всё же писавших. И я думаю сейчас бы она оказалась очень довольна положением наших дел.

  
  Комнаты бывают такие разные — спокойные или мятежные, с окнами на море или, напротив, в тюремный двор, увешанные стиркой или украшенные шелками и опалами, жёсткие, точно конская грива или мягкие, словно перья; войдите в любую комнату, и вас захлестнёт необыкновенно сложная волна женственности. Как же иначе? Женщины просидели взаперти миллионы лет, и стены уже так пропитались их творческой силой, что кирпичи и известь не вмещают её — теперь она выплеснется на перья, кисти, политику и торговлю. Но эта творческая сила отличается от мужской. Бесконечно жаль, если она угаснет или исчезнет, поскольку она была воспитана веками строжайшей дисциплины, и заместить её нечем. Бесконечно жаль, если женщины станут писать, жить и выглядеть как мужчины, ведь двух полов и так не хватает для нашего огромного разнообразного мира, так как же мы обойдёмся всего одним?

  Раньше знакомство с Вирджинией Вулф вызывало сомнения и опасение из-за высоких ожиданий, но теперь — радость и предвкушение от будущих и, я уверена, таких же тёплых и внимательных встреч.

  54

  5,6K