Рецензия на книгу

• 

  Tanjakr20 июля 2024 г.

  На этот раз "Защиту Лужина" я перечитала после "Шахматной новеллы" Цвейга.
  И мне оказались интереснее боковые ответвления. Набоков сам был шахматистом, и он в душе явно не верил, что шахматы могут нанести вред психике. Поэтому музыкальный матч с Турати читается захватывающе (хотя, казалось бы, что может быть скучнее), а про потерю памяти - не верю. В окно он выходит не из-за шахмат, а из-за Валентинова, который = дьвол. И, кстати, как раз перед этим жена его разлюбила. А сам он резко и рано постарел, то есть его жизнь подошла к концу сама по себе, он превратился в привидение ("Слишком полный и дряблый для своих лет, он ходил между людей, придуманных его женой, старался найти тихое место...") Вот тут-то и оказывается сатирически забавная часть: семейка с пошлым ("роскошным, купленным за границей") самоваром, Петров с пошлыми цитатками, а уж чтение газет... Отсюда был один выход. Но и турниры без Валентинова - "мутна была вокруг него жизнь". Не обошлось и без фрейдизма: явная полемика. У Валентинова "была своеобразная теория, что развитие шахматного дара связано у Лужина с развитием чувства пола, что шахматы являются особым преломлением этого чувства, и, боясь, чтобы Лужин не израсходовал драгоценную силу, не разрешил бы естественным образом благодейственное напряжение души, он держал его в стороне от женщин и радовался его целомудренной сумрачности." Но сдувается Лужин без всяких женщин. Да и брак его кажется весьма платоническим. Вся жизнь Лужина - шахматная партия, в момент ухудшения он видит все окружающее как ходы, в которых надо найти подвох. Для Лужина проблема жизни как шахмат - в привычке видеть стандартные схемы (эндшпиль и ко), то есть его сознание поглощает и подчиняет профессиональный опыт.
  "Лужин проверял уже сделанные против него ходы, но, как только он начинал гадать, какие формы примет дальнейшее повторение схемы его прошлого, ему становилось смутно и страшно, будто надвигалась на него с беспощадной точностью неизбежная и немыслимая беда." Представляя же партию в уме, он скучал и от реальности не отрывался ("кончалось разменом всех фигур и вялой ничьей. И было невыносимо жарко.") И таким образом становится понятно, что его мир - перевернут, он живет в Зазеркалье.

  Язык великолепный, укутывающий, убаюкивающий, переносящий в дачное детство. У Лужина такое детство заканчивается с поступлением в первый класс гимназии, затем даже самые сладостные и творческие воспоминания - об учебе и географии, у его жены это восприятие природы остается надолго, если не навсегда, и это и есть опра, позволяющая крепко, укорененно стоять на ногах. Сам Набоков во введении объясняет сложности композиции, задуманной как шахматная задача. Но я все равно запуталась и не нашла нужные кафельные плитки. Зато вспомнила о Кэролле. Кстати, Набоков даже переводил Алису, которая обрусела и стала Аней. Лужин в Зазеркалье.

  11

  270