Рецензия на книгу

• 

  Аноним19 ноября 2014 г.

  Впервые после школы перечитала повесть М. А. Булгакова «Собачье сердце» и взглянула на нее совсем с другой стороны. Что поделать, такой вот багаж знаний и идей накопился за эти годы.
  Прежде всего, герои, раньше казавшиеся вполне положительными, вдруг перестали быть таковыми. Конечно, на первом месте стоит профессор Преображенский – светило медицины, величина мирового значения, настоящий интеллигент, умный начитанный человек, который к тому же работает на благо людей – ищет секрет омоложения. Но в тексте обо всех его достижениях только упоминается, зато наглядно показаны пациенты, приходящие к нему в квартиру: престарелый извращенец, «пятнистая дама» пылающая страстью к карточному шулеру, общественный деятель с просьбой сделать аборт четырнадцатилетней любовнице. Будь профессор реальным человеком, это можно было бы списать на случай, мало ли с чем приходится сталкиваться в жизни. Но он - литературный персонаж, полностью выдуманный автором. Мог же Булгаков придумать для него пациентов нейтральных, не вызывающих негатива? Скажем пожилая пара, которой Преображенский вернул радости секса. Или молодая семья, благодаря профессору получившая возможность иметь детей. Но нет, три из трех примеров один другого гаже.
  Профессор – отличный оратор, мудрец, чьи высказывания давно растащили на цитаты, его монологи как бы отражают отношение автора к окружающей ситуации (ну и к советскому строю, надо думать). Да только сплошь и рядом он противоречит сам себе, даже не осознавая этого, а слова его постоянно расходятся с делом. Вот примечательная цитата:
  

  
  Ласка... единственный способ, который возможен в обращении с живым существом. Террором ничего поделать нельзя с животным, на какой бы ступени развития оно ни стояло. Это я утверждал, утверждаю и буду утверждать. Они напрасно думают, что террор им поможет. Нет-с, нет-с, не поможет, какой бы он ни был: белый, красный и даже коричневый! Террор совершенно парализует нервную систему.

  Когда речь идет о Шарике, разодравшем чучело совы, Преображенский на высоте. Но вот Шарик превращается в Шарикова. Он еще в начале своего «развития», ничего плохого натворить не успел: ну оделся нелепо, ругается, придумал имя дурацкое – хоть раз воспользовался профессор своей теорией? Какая там ласка, не одного доброго слова, совета, попытки что-либо объяснить – только окрики, попреки, издевки. При этом профессор понимает, что это просто естественная реакция мозга выросшего на помойке пса и гипофизом преступного элемента…
  

  
  — Да что тут предлагать?.. А то пишут, пишут... конгресс, немцы какие-то... Голова пухнет. Взять всё, да и поделить...

  - тоже известная цитата. Попытался профессор Преображенский, мудрый, образованный человек, объяснить тупому Шарикову всю порочность такого подхода? Нет, просто сжег книгу (кстати казенную). Сожжение книги – сильный образ, отсылка к кострам инквизиции, да и к германскому фашизму, там тоже Маркса с Энгельсом жгли регулярно. Этого Булгаков конечно предвидеть не мог, но тенденцию угадал верно…
  

  
  Разруха не в клозетах, а в головах

  - наверно самая цитируемая фраза из книги. Только, боюсь, сам Булгаков не ожидал, что восприниматься она будет исключительно в самом прямом и буквальном значении. Это всего через 3 года после окончания Гражданской войны (а в некоторых местах она еще продолжалась), в которой из 12 миллионов только 3 погибли от боевых действий, а остальные от голода, эпидемий, бандитизма – не было разрухи? После Первой мировой – самой кровопролитной войны на тот момент, после трех революций, погромов, разрушения основ государства? Перестала толком работать полиция, дезертировала армия – а новые еще только создавались, зато появились толпы беспризорных детей, разоренных крестьян, пришедших в город, бандитов, всплывших на мутной волне революции – в этом причина исчезновения калош, а не в особенностях сознания пролетария. Эта фраза – розовые очки профессора Преображенского, которые позволяют ему с чистой совестью проживать в семи комнатах (да-да, совершенно честно заработанных), экспериментировать с омоложением (самая актуальная проблема в стране с детской смертностью более 1/3 по первому году жизни), оперировать пожилых извращенцев (вместо того, чтобы ехать бороться с тифом в Поволжье) и продолжать считать себя хорошим человеком.
  Всего пара недель понадобилась Преображенскому, ученому, врачу, гуманисту с большой буквы «Г» что бы дозреть до убийства Шарикова. А всего страницу назад он говорил:
  

  
  На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками.

  Вот и разрешился старый, как мир, конфликт создателя и его творения. Что профессор Преображенский дал Шарикову, чтобы тот стал достойным членом общества? Ничего, но он сам породил его… Шарикова со всеми его недостатками создал своими руками профессор Преображенский…
  И тут появляется некий Швондер. Он дает Шарикову имя и жилплощадь, находит работу, соответствующую его склонностям, и при этом приносящую реальную пользу обществу, дает книгу, чтобы тот развивался (с книгой, конечно, вышла промашка, но профессор вообще не дал никакой, а только собирался). Он далеко не идеальный, тоже допускает ошибки, очень жалок со своими нападками в газетах и страшен с доносами.
  Но серые гармонии труб по-прежнему греют, несмотря на все предсказания профессора…
  Как-то незаметно из ярой антисоветчины книга превратилась во вполне просоветскую, конечно не без сатиры и критики отдельных моментов.

  3

  107