Логотип LiveLibbetaК основной версии

Рецензия на книгу

Восточная Пруссия глазами советских переселенцев. Первые годы Калининградской области в воспоминаниях и документах

С.П. Гальцова, А.Н. Гедима, М.А. Клемешева, Ю.В. Костяшов, Ю.И. Матюшина, Александр Попадин, К.В. Резуев, Л.Н. Ткачик, А.А. Цапенко, А.Д. Чумаков, А.А. Ярцев.

  • Аватар пользователя
    Аноним10 июня 2024 г.

    Эта книга сподвигла меня открыть подзаброшенный в последнее время Лайвлиб и написать хотя бы небольшой отзыв. Хочется, чтобы на неё обратили внимание люди, как минимум, следующих категорий:

    — Путешественники, которые приезжают в Калининград и область, особенно такие, как я, кто не слишком подкован в истории (мне понадобилось около четырёх лет на то, чтобы получить приблизительное представление о том, что собой представляла Восточная Пруссия раньше и что представляет Калининградская область нынче)

    - Писатели, которые вечно пребывают в поиске фактуры, а именно – неожиданных поворотов сюжетов/человеческих судеб/историй взаимопроникновения культур

    - Да и все, кто живёт на Российской земле и хочет лучше понимать её составные части — менталитет жителей разных регионов, архитектурные, культурные нюансы и так далее.

    Я хочу выразить благодарность писательнице Дарье Доцук: из её книги  Дарья Доцук - Голос  я узнала про "Восточную Пруссию глазами советских переселенцев", а, прочитав последнюю, ещё больше поверила "Голосу", потому что увидела тщательность работы автора.

    Итак, это сборник документов — свидетельств большого количества людей о том, как протекала их жизнь в ранние послевоенные годы. Здесь есть заметки, записки со слов людей, воевавших и оставшихся в Кёнигсберге/Калининграде после войны, есть свидетельства тех, кого вербовали и привозили в город и область с разных регионов (от Украины до Сахалина), есть кусочки свидетельств о жизни немецкого населения Кёнигсберга в период 45-48гг., то есть до полной депортации из региона. Открывая книгу, я думала, что меня ждёт что-то занудно-канцелярское, но большая часть текста читается очень легко. Истории людей записаны простыми словами, на внутреннем "экране" они трансформируются в захватывающий сериал, и моментально раскладываются по писательским архивам возможных сюжетов. Жизнь порой устраивает человеку такие повороты, какие не каждый фантаст придумает.

    Признаюсь, у меня раньше было смутное представление о том, как воспринимал советский человек город Кёнигсберг, и я, дитя сытого и мирного (относительно) времени привыкла относиться к современному Калининграду с некоторой претензией: почему не сохранили немецкое наследие в полном объёме, ведь могли же? Почему вместо бережного воссоздания фрагментов утраченной культуры понастроили уродливых коробок? Эта книга даёт исчерпывающие ответы на вопрос "почему". Я неплохо знаю город, и при чтении у меня вставали перед глазами улицы, памятники, храмы, заводы — то, что безвозвратно утрачено и то, что сохранено, несмотря ни на что.

    Бесконечно интересно (порой больно, порой — до слёз, но порой эти слёзы очень светлые) читать о взаимоотншениях советских людей и немцев, которые пытались выжить и остаться на своей земле. Мне нравится, что в книге описаны разные ситуации, мне не показалось, будто она идейно выверена в сторону той или иной линии пропаганды — к примеру, показать, что немцы все поголовно были озлоблены и пропитаны ненавистью к русским, или — с другой стороны, показать, что советский человек — грубая невоспитанная свинья, пришедшая вытоптать чужую землю. Показана растерянность, беспомощность тех и других перед страшными последствиями войны; есть истории о том, как люди проявляли человечность до самого конца, есть и другие, печальные, свидетельства насилия и варварства. Жизнь такова.

    Благодаря этой книге я собрала внутри огромный кусок пазла и лучше понимаю Калининградскую землю. Почему это говорю я — человек из Петербурга? Я начала с того, что эту книгу полезно будет хотя бы пролистать каждому, кто живёт в России, чтобы вместить в себя такой непростой регион — Восточную Пруссию. Это часть нашей жизни, это уже давным-давно наше наследие, наследство.

    49
    699