Рецензия на книгу

• 

  Аноним15 ноября 2014 г.

  Прочитала и закатила глаза. Столько раз я натыкалась в этой книге на фразу "закатил/а глаза", что этот жест невольно стал частью меня.
  После прочтения книги всерьез рекомендую почитать русскую классику - только так можно вернуть себе нормальный язык для письма))). Осилить я сумела 2,5 части. До конца третью уже освоить не могу. Силенок не хватает.
  Читается очень быстро, если проматывать постельные сцены, коих приблизительно 80%. Поэтому две с половиной книги за два дня - это вполне реально.
  Я всерьез уверена, что ни один российский редактор не выпустил бы такое произведение в свет, вернув автору сие творение со словами:"Много вас, сопливых идиоток, пишут фанфики, которым замечательно подходит название "чушь" на всякую чушь. Вот и пишите там же, в интернетах, а в издательства не лезьте".
  Но знаете, друзья, что страшно? Что покупают и читают. Что воображают себя главной героиней, кусают губы, закатывают глаза и кончают-кончают-кончают, фантазируя себя на месте Аны Стил.
  Видимо, настолько плохо стало с волшебством и сказкой в реальной жизни, что несчастные женщины хватаются даже за Сумерки, 50 оттенков и - Боже упаси - Дневники Вампира, по сравнению с которыми два предыдущих произведения достойны Нобелевской премии по литературе. Лишь бы только убежать от этой реальности, вообразить себя прекрасной дамой, в которую нежданно-негаданно на всю жизнь с первого взгляда влюбляется богатый нелюдимый красавец. И пусть один давно умер и является ходячим трупом, а второй садистом... Пусть.
  А вообще, краткое содержание трагедии уже выразил Тимур Шаов в его песне "Любовное Чтиво":
  

  
  

  
  Все у нее стандартно: детишки, муж законный,
  И день деньской заботы присесть ей не дают.
  А ночью секс привычный, унылый, монотонный,
  Туда, сюда, обратно - сто двадцать шесть секунд.

  И тут уж ей бедняжке совсем не до оргазма,
  Какой уж там оргазм - не стирано белье,
  У дочери - ветрянка, у бабушки - маразм.
  Такое-растакое веселое житье.

  В свободную минутку в метро, на кухне, в ванной
  Она читала женские любовные романы.
  В них женщины - богини, мужчины - супермены,
  И жизнь у них красива и необыкновенна.

  Он обдал ее жаром горячего юного тела
  И она аж вспотела, - так тела его захотела!
  О, возьми меня всю! О, люби же меня, я прекрасна,
  Я юна, я страстна, я нежна, я чиста, я несчастна.

  Поцелуй опьянил, и в терновнике что-то запели.
  Ее грудь напряглась от желанья, соски отвердели.
  Серебрились фонтаны, над ними стрекозы летали.
  "Мам, я какать хочу!" - эх, детишки, весь кайф обломали.

  Супруг ее капризный, тиран на самом деле,
  То борщ даешь холодный, то ходишь в бигуди.
  Да лучше б ты свой гонор показывал в постели,
  Козел пока безрогий, но это впереди.

  Старуха-невезуха, у всех она бывает,
  Вдруг упадет на ногу гладильная доска.
  И "Индезит" сломался и "Тайд" не отмывает
  И порваны "Леванте" и на душе тоска.

  И вот тогда она идет к уютному дивану,
  Лекарство от депрессии - любовные романы.
  Пускай сгорела пицца и муж успел напиться,
  Но что там происходит на сто восьмой странице.

  Падишах закричал: "Ты, девчонка, меня отвергаешь,
  Я отдам тебя слугам, и ты униженье познаешь".
  Десять рослых мулатов схватили ее и раздели.
  Ее грудь напряглась, и опять же, соски отвердели.

  Десять рослых мулатов без слов тут же ей овладели,
  Почему бы мулатам ей не овладеть в самом деле?!
  Тут вдруг принц прискакал, всех убил и раскрыл ей объятья.
  "К телефону тебя", - тьфу, когда же смогу дочитать я.

  Начальник на работе хватает за коленки,
  Трясет от вожделенья слюнявою губой.
  И в этом отношенье легко подруге Верке -
  Вот у нее начальник - мужчина "голубой".

  Года летят как поезд с пугающим разгоном.
  Где ты герой-любовник, в каком застрял лесу?
  Где ты, с рельефным телом, с мобильным телефоном?
  Где тебя черти носят, уж климакс на носу.

  Пусть говорят что сурогат, что пошлы и вульгарны,
  Но жизнь порою больший фарс, чем все эти романы.
  Пусть критики и снобы брезгливо морщат лица,
  Но как ее он полюбил на сто восьмой странице.

  Стать актрисою с самого детства девчонка мечтала,
  Через тернии в круг голливудской богемы попала.
  Сценарист - наркоман, а продюсер - распутный ублюдок.
  Это вам не Мосфильм, а гнилое нутро Голливуда.

  И нагая лежала она в режиссерской постели,
  Ее грудь напряглась, как обычно, соски отвердели.
  В сладострастном волненьи сорвал он с нее покрывало.
  "Слышишь ты, зачиталась? Опять молоко убежало."
  

  11

  56