Рецензия на книгу

• 

  Аноним23 мая 2024 г.

  Ватагой шумных бестий,
  Всех дьяволов страшней,
  По самым гиблым чащам
  Гоняли мы чертей.
  А выпив лимонада,
  Сквозь горлышко и дно
  На горизонт смотрели:
  Он был недалеко.
  За ним, в краю волшебном
  И наш остался след,
  Хоть на автомобиле
  Туда дороги нет.
  Нам были псы как братья,
  На великах на Марс,
  Оттуда и обратно
  Гоняли мы не раз.
  Тарзаном на лианах
  Любили мы летать
  И шпаги, словно Зорро,
  Отважно обнажать.
  Грядущее казалось
  Далекою страной,
  Где мамы не старели,
  Где каждый был герой.
  Напоминало время
  Зыбучие пески,
  Взахлеб тогда мы жили,
  Плевав на синяки.
  Уж в зеркале седины
  Я вижу у висков.
  Но книга не об этом —
  Она для пацанов.

  1960-е, американская глубинка. Отец и сын рано утром развозят молоко и чудом уворачиваются от несущегося прямо на них автомобиля, который затем срывается с дороги и падает в озеро. Мужчина ныряет следом, чтобы помочь водителю выбраться. Но тот явно мёртв, явно со следами насильственной смерти, явно не здешний.

  Назвать роман детективом в привычном понимании нельзя, хотя завязка как бы на это намекает. Сей загадочный случай будет всплывать время от времени, лишит покоя отца главного героя, найдёт разрешение в конце книги, но не будет являться в ней самым главным. И динамики, присущей детективам, здесь нет - всё очень размеренно.

  Это рассказ повзрослевшего уже Кори, ставшего писателем, о том периоде своего детства, поэтому он полон ностальгии, одновременно тёплой и такой горькой, бередящей душу любого, давно этот возраст покинувшего.

  
  

  Слушая мистера Скалли, я думал о том, что такой человек, как он, наверняка понимает сущность жизни до самых ее мельчайших винтиков, потому что, хотя тело его состарилось, глаза и сердце оставались молодыми. Он видел космическую суть вещей и поэтому знал, что жизнь существует не только в созданиях из плоти и крови, но и в предметах — в доброй верной паре ботинок; в хорошей, надежной ; в авторучке, которая не подведет в трудную минуту; в велосипеде, который проедет много миль, — во всем том, чему мы доверяем и что дарит нам в ответ ощущение защищенности и радостные воспоминания.

  На такие слова старые хрычи с камнем вместо сердца могут холодно усмехнуться и сказать: «Чушь это все!» Но тогда позвольте и мне задать им вопрос: разве вам никогда не хотелось, хотя бы на пару минут, вновь обрести свой первый велосипед? Ведь вы наверняка помните, как он выглядел. Ведь помните? Как его звали: «Курок», «Пахта», «Вспышка» или, может быть, «Молния»? Кто забрал у вас этот велосипед и куда он потом делся? Вы когда-нибудь задумывались об этом?

  Читатели обращают внимание на то, что иногда посреди абсолютного реализма в книге появляются непонятные островки фантазийного. И меня это не смущает, как раз наоборот. Я думаю, именно так и работают наши воспоминания - мы можем
  припоминать что-то примерно, порой ярче вспоминая собственные впечатления, нежели детали события, замещать позабытые факты неким вымыслом, особенно учитывая живость детского воображения. Ну у кого в последний день учебного года буквально не вырастали крылья за спиной? Кому в детстве не казалось, что рядом есть место магическому?

  Это история о том, как маленькие люди впервые сталкиваются с жестокостью, смертью, сомневаются, принимают сложные решения.

  Это история о любимом сыне, которому доверяют, позволяют познавать и говорить, более того - его самого слышат. От него не скрывают изъяны мира. Взрослые члены семьи честны с ним, проговаривают свои слабости и тревоги. Здесь хочется вспомнить работы Стивена Кинга, во многих из которых дети, наоборот, противопоставлены взрослым и не находят в них опоры.

  Примечательно и то, как автору удалось передать и атмосферу маленького городка того времени: расовая сегрегация, местные легенды и бандиты, разговоры в парикмахерской, праздники.

  Эта книга изрядно помотала мои нервы. Читала её год назад и сейчас с удовольствием вспомнила свои впечатления. Есть в ней какое-то труднопередаваемое послевкусие, которое часто ощущается при чтении романов Нила Геймана или того же Стивена Кинга.

  
  Кори, ты меня слышишь? Ночью, если встанешь пописать, будь осторожен. Сегодня днем бабушка нашла у тебя под кроватью только что сброшенную змеиную кожу. Здоровенная змея, судя по всему. Спи спокойно, внучок.
  

  Правда, стоит упомянуть один момент в конце, где Кори сталкивается с преступником и его жизнь оказывается под угрозой (да не будет это спойлером, раз уж мы знаем, что мальчик останется жив). Он рассуждает о том, что наверно тот человек не совсем конченный, раз отпустил его. Позволю себе не согласиться - он чудовище, был им и остаётся.

  8

  249