Рецензия на книгу

• 

  Аноним20 мая 2024 г.

  Ленинградский нуар накануне Большого террора

  Добро пожаловать в Ленинград рубежа 1920-х и 1930-х,

  
  ...красивеший город, в котором люди жили по большей части некрасивой, неопрятной, бедной жизнью

  . Дома с заколоченными парадными лестницами и ветшающими фасадами, набитые пролетариями коммуналки, конец НЭПа и начало дефицита, шестидневка-непрерывка, "чистки" стройных рядов советских трудящихся от неблагонадежных элементов, буржуазные спецы (которых терпят лишь потому, что на одной классовой сознательности далеко не уедешь), всесильное ОГПУ и серые усталые лица под свинцовым небом.
  Эти "интересные времена" мы увидим глазами Василия Зайцева, молодого следователя ленинградской милиции, и вместе с ним будем решать непростую загадку - кто и зачем убивает простых советских граждан. Да не просто убивает, а наряжает тела в необычную одежду, усаживает в странных позах и добавляет аксессуары (например, бутафорское ожерелье, метелку для смахивания пыли или мертвую змею).
  Детективная линия - классический нуар. Герой-одиночка, ведущий расследование почти втайне от властей, противопоставленный системе. Любовь к роковой женщине. Власть, которая из политических соображений стремится быстрее "прикрыть" дело, назначив удобных виновных. И закономерный для нуара финал - убийца известен (и не сказать, что благодаря усилиям сыщика), но правосудие не свершилось, всех больше волнует слияние милиции и ОГПУ в единую структуру (ох, не к добру, а к очередным "чисткам").
  Мотив преступлений - отдельная тема.

  Убийца создает из тел "живые картины", чтобы все знали - шедевры Эрмитажа тайком продают с молотка! Граждане, бейте тревогу - вы больше не увидите "Благовещение" ван Эйка и "Обнаружение Моисея" Веронезе! Но вот злая ирония - граждане Страны Советов знать не знают про эти картины или создавших их художников. Никто из следственной группы или многочисленных свидетелей не сказал: "Ба, да это же полотно Рубенса/Рембрандта!". Граждане приходят в Эрмитаж, чтобы завистливо вздыхать: "Вот цари-то жили...". Получился этакий глас вопиющего в пустыне. Не менее иронично, что часть картин все же избежали продажи. Не благодаря стараниям маньяка, о нет - просто грянула Великая депрессия и у зарубежных покупателей кончились деньги. Это, кстати, еще один нуарный штрих - тщетность усилий отдельного человека перед лицом неких высших сил.

  Текст романа прекрасен - главный герой словно говорит на двух языках. Один - внешний, в пресловутом "телеграфном стиле", из коротких, рубленых простых предложений. А второй - внутренний, метафоричный, образный и сложносочиненный. Три коротких слова

  
  Очередь склочно извивалась

  - и мы словно видим череду измотанных тяжелой работой и непростым бытом людей, пытающихся отстоять хотя бы кроху жизненных благ, в виде хлеба или керосина и доносится откуда-то злое: "Вас тут не стояло!".

  
  Снег летел то вверх, то куда-то в сторону, то наискосок, то снова вверх; казалось, сыпало отовсюду: с неба, с земли, из стен. Впрочем, ни земли, ни неба, ни Фонтанки, ни зданий не было - все смешалось, провалилось, завертелось в серовато-белой мгле. Февраль в Ленинграде - испытание жестокое.

  о, да, вот он - излет приполярной ночи, который ощущаешь всей кожей.
  Книга замечательная, обязательно прочту продолжение (хотя бы для того, чтобы побольше узнать о прошлом Зайцева, на которое нам так старательно намекают).

  6

  256