Рецензия на книгу

• 

  Rusalka_russe5 ноября 2014 г.

  
  Окруженный солдатами Петр смотрел на [Рим], как царственный властелин смотрел бы на свою вотчину, и говорил ему: «Ты искуплен, ты мой!» И никто — не только среди копавших яму солдат, но даже среди верующих — не догадывался, что средь них стоит истинный владыка этого города и что императоры уйдут, что волны варваров схлынут, что минуют века, а этот старец будет здесь царить постоянно.

  
  Я плакала. Я рыдала в колени мужу, как не рыдала давно. Я рыдала не над книгой – я рыдала над заблуждениями автора. Я рыдала над несправедливостью мира и над ужасным осознанием того, что зло в этом мире неискоренимо.

  Но обо всем по порядку. Ведь, прежде всего, перед нами лежит превосходный образец исторического романа – романа захватывающего и поглощающего целиком. В нем есть все необходимые составляющие для того, чтобы держать читателя в напряжении: подлые герои, в самый ответственный момент подставляющие подножку добру, тревожная историческая эпоха, когда никто не мог быть уверен за свою голову, приключенческая составляющая, восхитительная история любви.

  Итак, Рим времен Нерона, Рим начала первого века. Город, в котором «давно утратили чувство того, что пристойно и что непристойно»:
  

  
  Бескрайний этот город, хищный, алчный и разнузданный, прогнивший до мозга костей и в то же время непоколебимый в сверхчеловеческом своем могуществе; этот император — братоубийца, матереубийца и женоубийца, за которым тянулась не менее длинная, чем его свита, вереница кровавых призраков, этот развратник и шут в то же время повелитель тридцати легионов и благодаря им — всего мира; эти придворные его, блистающие золотом и пурпуром, неуверенные в завтрашнем дне и в то же время более могущественные, чем цари, — все это вместе представилось апостолу неким кромешным царством зла и беззакония.
  

  Языческий Рим, в котором люди не знают, зачем живут, в котором уже давно не верят в бесчисленных развратных богов. За внешней красотой города скрывается его внутреннее разложение, отсутствие духовной составляющей, что постепенно ведет не только к социальному разложению, но и к разложению личности. Автор создает яркую, даже, пожалуй, восхитительную и захватывающую в своей мерзости, картину бесконечного разврата, унижения, глупости и тупости даже в высших слоях общества. Люди творят, что хотят, просто потому что еще не знают, что на небе есть истинный Бог, который следит за ними и перед которым они предстанут после смерти.

  Хотя, нет. Некоторые уже знают об этом новом Боге, ведь 60 лет назад он послал на Землю сына своего и живы еще его ученики, Петр и Павел, и пришли они в Рим рассказать людям истину. И вот уже все больше и больше христиан среди жителей Рима, среди патрициев. Мир христиан непригляден снаружи: им приходится таиться в бедных домах, молиться под землей, довольствоваться малым. Но это мир наполнен таким мощным «внутренним» свечением, что подчас кажется, что даже страницы романа светятся этим благодатным светом.

  Противопоставление двух миров представлено автором через историю любви Лигии и Виниция. Она – дочь лигийского царя, давно уверовавшая в Бога. Он – патриций, поклоняющийся языческим богам, посещающий пирушки Нерона, хотя и умеющий при этом «соблюдать в разврате некую эстетическую меру». Для Виниция слова о том, что «миром правит не Нерон, а бог», ничего не значат, потому что он знает, что стоит Нерону на этом свете решить твою судьбу, и ты исчезнешь с лица земли.

  Однако, благодаря Лигии, благодаря неожиданному, пылкому, всепоглощающему чувству любви, Виниций приходит к Богу, несмотря на то, что ему пришлось «отречься от своих мыслей, привычек, характера, от всего, что составляет его натуру, сжечь все это дотла, после чего заполнить себя какой-то совершенно иной жизнью и новою душой». История о крещении Виниция, о том, как он пришел к Богу, история одного человека среди миллионов - очень мудрый ход автора. Мы видим все душевные муки, все внутренние рассуждения героя, все его мысли на страницах книги. Безусловно, он тоже прекрасно осознает, что языческий Рим стоит на краю гибели, ведь доски под ним напрочь прогнили, что «либо мир должен измениться, переродиться, либо жизнь вообще станет невозможной».

  Языческий мир начинает травлю мира христианского. Удивительно, что травля эта начинает вовсе не потому, что языческий мир осознает степень опасности христианского учения. Нет, все просто: надо найти «козла отпущения» для прикрытия того факта, что именно безумный Нерон спалил город. Описания казней над первыми христианами – это одни из самых страшных страниц книги. Хотя постепенно приходишь к пониманию того, как этим людям удается умирать с улыбкой на устах. Они ведь знали апостолов Петра и Павла в лицо, именно от них они узнали об истинном Боге, Боге, который совсем недавно был на земле. Речи апостолов светлы, они уверены в милости Божией, в его безграничной справедливости и в том счастье, что ждет людей после смерти. Апостолы проповедуют с уверенностью, ведь они знают все «от первого лица». И религия первых христиан чиста и светла, в ней нет места страху перед Богом. И люди умирают от зубов диких зверей, от пламени костров с радостью на лицах.
  
  Но вот на пламени костров я не выдержала. Я разрыдалась. Я разрыдалась, потому что поняла, что все это чушь. Все эти надежды на то, что вот языческий мир падет и все в один миг изменится. Я разрыдалась, потому что знала ответ на вопрос одного из апостолов, который он задал Петронию: «А если бы император был христианином, разве не чувствовали бы вы себя в большей безопасности, более уверенными во владении тем, чем владеете, чуждыми тревог и спокойными за завтрашний день?» Ответ – нет. Нет, потому что не в религии дело, а в людях: эти же самые распрекрасные христиане во главе с христианскими монархами во имя Бога единого будут также сжигать людей на кострах, также творить бесчинство и разврат. Нет, нет, нет, все это чушь: за первых христиан отомстят еще большими океанами крови. Христианство будет внушать страх и ужас перед карой Господней. Да о чем это я? Вы взгляните на Криспа в этой книге – ведь за ним будущее христианства, как это не обидно.

  Прекрасная книга, прекрасная история любви, прекрасный языческий Рим и Рим первых христиан. Но нет во мне ни капли того оптимизма автора, с которым он заявляет о господстве Петра и Павла в Риме христианском. Нет, увы, то, что проповедовали Петр и Павел, та светлая истина, которую они несли, несравнима с тем, что утвердилось позднее в Риме. Не Петр и Павел будут господствовать в Риме христианском, да и во всем мире христианском, но те же самые, теперь уже христианские Нероны, поклоняющиеся, на самом деле, богам разврата, жестокости, войны, зависти, чревоугодия.

  20

  102