Рецензия на книгу

• 

  Аноним30 октября 2014 г.

  Какая, однако, необычная книга! О революционере, но не о революции. О политике, но не о политиках (обособленные рассуждения про Столыпина и Николая II не в счёт). О Сибири, но почти что о всей России. Наконец, о России, но о поляках. Или (и) наоборот.

  Меня лично последнее смущает больше всего – что о России, но о поляке. Смущает то, как горячо, как беззаветно полюбил Бронислав Найдаровский Россию и русский народ. Не то, чтобы я не верю в такой сказочный сюжет. Нет, он совсем не сказочный. Но как не смутиться, зная, как говорится, «международное положение дел»? Ведь ни для кого не секрет, что в целом поляки русских не очень любят. Это исторический факт. И дело совсем не в том, что поляки такие нехорошие люди, что нас, таких вот хороших, не хотят любить. Давайте беспристрастно вспомним историю. Вспомним, как, например, мы с поляками не давали друг другу покоя со времён Смуты. Вспомним, как Речь Посполиту три раза по живому ножом резали, так что от польско-литовской государственности ничего не оставили (правда, в разделе и Пруссия с Австрией участвовали, если уж быть объёктивным). Как последние пятеро наших императоров чётко гнули политическую линию – Польша хоть и с краю, но знать своё место в империи (сиречь государстве РОССИЙСКОМ) обязана. (Уж молчу про то, что во второй мировой войне Польше была не сладко как от Германии, так и от СССР, а уж про послевоенную эпоху в составе соцлагеря и подавно упоминать нечего). Короче, поляки нас не любят, в общем-то, справедливо – они от России мало чего хорошего видели. Во все времена. Ну, а коли не любят страну, не любят и население. Не любят Россию, не любят и россиян.

  Бронислав Найдаровский – очень любопытный персонаж. Любой психолог подтвердит, что девять из десяти человек, подобных ему и оказавшихся в аналогичной ситуации, обозлились бы, ощерились бы, замкнулись бы, и думали только об одном – бежать, мстить, убивать, взрывать. А главное – доказывать, что ты не провокатор, каким тебя отныне воспринимают. Сколько история приводит случаев, что самая тяжёлая каторга может лишить человека жизни, но не ломает его волю? Что революционер, провёдший десяток лет в нечеловеческих условиях, возвращается к делу, которому был предан, оказывается, все эти годы всей душой?

  Знаю, знаю, мне можно возразить – конечно, о тех борцах с самодержавием, которые сломались, история ничего не знает, как ничего не знает о сотнях тысяч безымянных солдат, павших на поле боя. Соглашусь. Но речь ведь идёт в данном случае о тех, чей дух, чью волю сломали. А ведь Бронислав Найдаровский на слабачка никак не тянет. И духом крепок, и волей. Только революционный пыл угас. Угас именно к тому моменту, который наиболее удобен к возобновлению борьбы – к ссылке на вечное поселение, откуда можно бежать, и мстить, мстить нещадно суду, прокурору, следователям, действовавшим ненавистным царским именем, судившим по шитому белыми нитками уголовному делу.

  Нет, Бронек принял правила игры, и внутренне всё же сочувствуя социалистам (и даже помогая им по мере возможности) сам остаётся почти законопослушным, серьёзно сокрушаясь только о потере своего доброго имени, о том, что его совершенно незаслуженно считают провокатором.

  Вдвойне, втройне необычно читать такой роман, написанный в годы «совка», при довлеющем методе социалистического реализма, при идеологии того времени, и, как было принято говорить, «задачах, поставленных последним съездом КПСС…». Вот почему я с нетерпением ждал, когда же наступит 1917 год, и как это изменит судьбу политического ссыльного. Останется ли он в своём полюбившемся сибирском крае, или рванёт в эпицентр событий, а то и на родину, мстить и доказывать невиновность?

  Бронислав – редкостный везунчик. Он не умер на каторге, хотя ему были даны для этого все шансы. Ему достался неплохой, в общем-то, конвоир. Ему попался щенок, помесь волка и лайки, в котором возобладали собачьи, а не волчьи повадки. В новом для Найдаровского селе у него оказалось множество сочувствующих. Его принял под опеку Николай Чутких, человек с огромнейшим житейским опытом. Если бы не кража денег и оружия, если бы не нападения бандитов, можно было сказать даже, что Бронислав нереально везуч. На первый взгляд фраза звучит весьма странно – что за везучесть у ссыльного, который каждый день продолжает вкалывать до седьмого пота, и хотя на нём больше нет кандалов, он может есть мясо, спать в тёплом доме, зарабатывать деньги и свободно перемещаться в ограниченном пространстве? Но всё-таки его упорный, настойчивый труд – это лишь следствие сильного духом человека, а об этом я уже говорил выше. Впрочем, лично я людей подобного склада уважаю очень глубоко.

  Что же касается людей, в чьё окружение Найдаровский попал, то автор в очередной раз подтвердил менталитет сибиряков – их широкую душу, их человечность и человеколюбие, их хозяйственность. О сибиряках много писано-переписано, и среди моих знакомых тоже есть люди из Сибири – замечательный народ!

  В общем, очень правдоподобную историю выдумал Неверли, думал я, подходя к концу книги, и вдруг на последних страницах с удивлением узнал, что, оказывается, не выдумал! Нет, конечно определённая доля авторского вымысла присутствует, куда без этого в художественном произведении. И всё-таки история реальная! И для неё автору пришлось столько всего исследовать! В результате отчасти произведение приобретает форму исторического романа, но только в более правдоподобной, народной его форме. Нет здесь государственных особ (опять же упоминание Столыпина и царя не в счёт), и звёзд бомонда, которых писатели так любят делать героями своих многостраничных и, в то же время, малоправдоподобных произведений. И вот мы опять убеждаемся, что жизнь простых людей не менее интересна, чем царей и военачальников. И говорить бы Неверли глубокое спасибо за то, что описал всё это интересно и просто, если бы не его периодические стилистические недоработки. Увы, не всегда учитывал он языковой стиль. Ну, к примеру, встречается в тексте фразочка:

  
  Понимаю, что каторга — травма для психики и что-нибудь этакое крайнее, чудовищное должно сниться. Женщина, боже мой, я не был с женщиной пять лет, жажду ее, и неудовлетворенная биологическая потребность вводит женщину в сферу снов..
  

  Да кому в голову придёт в обычной обстановке сказать или написать такое? Тут учёный муж и то будет проще, чего уж там говорить о ссыльном поляке, который по натуре своей достаточно прост, и нет ему нужды умничать перед самим собой, пусть даже и в собственном дневнике.

  Ну и конечно, вдвойне ценен труд Неверли, поскольку не пожалел времени не только на изучение биографии своих героев, но и истории тех мест, где оказался Бронислав, флоре и фауне, местных обычаях. Такое ощущение, что я сам там побывал.

  39

  209