Рецензия на книгу

• 

  Аноним20 октября 2014 г.

  Дитте, незаконнорожденная дочь, произведшая на свет двух детей вне брака, с трудом окончившая приходскую школу, конфирмовавшаяся со второго раза, всю жизнь проработавшая прислугой или занятая тяжким трудом по хозяйству. Беспросветная, унылая жизнь — и ранняя смерть от истощения. (И вовсе здесь никаких спойлеров. Практически то же самое сообщается в предисловии к книге.) Автор рождает персонажа, автор его убивает, обычная история, чего мы здесь не видели. Тянущей из читателя душу унылости, то и дело переходящей в отчаянье, с редкими проблесками радости - может быть, чего-то такого? Если ваша жизнь кажется вам скучной, ординарной или не особенно счастливой — почитайте о Дитте, порадуйтесь за себя.

  Исторический контекст
  Вся жизнь Дитте - апофигей эксплуататорства. Случайно появившись на свет, не найдя в нем ни одной живой души, которая бы порадовалась ее появлению (даже дедушка и бабушка осознали эту приятность не сразу), Дитте всю жизнь будет страдать от недостатка внимания к своей особе, от неоцененности ее усилий, от собственной бесхарактерности. В такой судьбе девушки автор винит буржазное общество и набирающую силу индустриализацию, да еще слишком холодные зимы. Никакого протеста не выражает сама Дитте. Легкие намеки на революцию, на брожение масс читатель увидит только в конце — бесхребетный, фанатичный Карл, от которого Дитте заимела первого ребенка, вдруг ударится в революционные настроения, и целая глава будет посвящена его беседе с единомышленником. Но и здесь не избежать в каком-то смысле эксплуатации Дитте и ее приемного сын Петера - их горькая судьба будет принята за символ нищеты, которая ведет к страшной безвременной смерти. Похороны Петера становятся едва ли не самым пышным, праздничным событием в судьбе мальчика, да и его-то он не увидит.
  Конечно, роман во многом биографичен. Нексё, может быть, и взаправду наблюдал такие судьбы. Подправленная, подкрашенная судьба этих несчастных, сдобренная нотками трагизма и пафоса, наверняка легла в основу книги о едва ли не святой девушке, помогавшей всю жизнь кому угодно, но только не себе. Да в чем же здесь святость, позвольте спросить?

  Индивидуалистический анархизм
  Нексё написал гимн золотому сердцу простого работящего человека. Родила двух детей вне брака - а возьму-ка я еще двоих сирот просто так. Ну и что, что их нечем кормить, негде жить и не во что одевать. Ну и что, что нет кормильца и работать приходится день и ночь самой, перебиваться черт знает как, а дети сами по себе. (Ох уж неуемная тяга плодиться и размножаться - авось хоть кто-то да выживет.) Самой Дитте просто не существует — это зачаток человека, человек-инкубатор детенышей и всех, кто под руку подвернется. И ведь подворачиваются — бесхарактерный Карл, мямля и маменькин сынок, потом улыбчивый и добродушный Георг, так и не сумевший ради семьи побороть тягу к спиртному и утопший спьяну, слабовольный Ванг - даром что женатый аристократ, такой весь из себя свободолюбивый вольнодумец, соблазнившийся юной деревенской красавицей. Дитте не отказывает никому, она со всеми мила до неприличия, но ни с кем так и не она не станет счастливой. Даже не попытавшаяся это сделать (можно ли брать в расчет всего месяц относительного счастья с Георгом? Думаю, нет. Про Георга с самого начала все было ясно.).

  Как бы психологизм
  У Нексё совершенно отвратная манера давать оценку происходящему. Да, он очень жалеет свою героиню, а вместе с ней - весь рабочий люд, надо полагать. "Айай, она его снова пожалела, какое же доброе у нее сердце, обожемой". Нельзя ли читателю самому как-нибудь разобраться, кто там добрый и хороший, а кто наоборот? Желая придать фигуре Дитте большего объему, автор описывает сцены, где она все-таки выходит из себя, становится груба и раздражительна. Их мало, но о чем они? Кричит на детей и бьет их (ближе к концу жизни), груба с господами к которым нанимается на работу (после переезда в Копенгаген), лжет им относительно своих умений, чтобы хоть как-то устроиться. Во время жизни на хуторе описаны моменты, где она, уже не маленькая, проказничает и поступает назло, изводит мямлю Карла, мучает его так же, как мучили в детстве ее саму. Золотое сердце, говорите?

  Книга оставляет крайне неприятное впечатление. Сама Дитте уныла и бесхарактерна, и скидок на трудную жизнь делать смысла нет. Жизнь свою строит человек сам и решает, как к ней относиться. Выбор есть всегда. Но есть одна занятная мысль: возможно, сама Дитте в своей реальности, созданной пером Нексё, была бы абсолютно счастлива (мне не верится, что она стала бы поступать так, как поступала в книге, отпусти ее автор в свободное плаванье). Персонажу как будто не дали воздуха, возможности действовать самостоятельно — книга сама по себе мрачна чрезвычайно, безысходность переливается через край. Судьба получилась нарочито трагичной, все хорошее как будто специально вырезано. Радости Дитте — новая сумка от Георга (взятая в кредит, как выясняется потом), хорошее отношение к ней в чужой семье (результат — любовный треугольник) — на самом деле никакие не радости. Автор давит на мозг несчастному читателю, создавая контраст между событиями книги (все плохо) и оценкой (она такая хорошая!) поведения Дитте, что поверить в происходящее трудно. Это попросту раздражает.

  З.Ы. Домашние животные в книге представлены двумя видами: старый мерин Большой Кляус и кошки (есть еще крысы, но...). Про котиков совсем мало и неинтересно, а вот отношения Ларса Петера (приемного отца Дитте) и коня просто чудесны. Пока тот не умер, правда...
  

  
  Теперь Ларc Петер стал умнее или, но крайней мере, осторожнее. И если его иногда непреодолимо влекла к себе проезжая дорога и хотелось хоть полдня провести с Большим Кляусом, он вежливо просил трактирщика одолжить ему конягу. И случалось, что ему не отказывали. Тогда они оба с конем вели себя, как двое влюбленных, редко видящихся и пьяневших от счастья при свидании. Люди уверяли, что у Ларса Петера и Большого Кляуса был такой вид, словно они оба подвыпили.

  13

  111