Рецензия на книгу

• 

  Аноним13 октября 2014 г.

  Воображение на беду

  «Ей никогда не будет дано утешиться тем, будто на нее оказывали давление или запугивали. Этого не было. Она сама загнала себя в ловушку, в лабиринт собственной конструкции и была слишком юна, слишком преисполнена благоговейного ужаса, слишком угодлива, чтобы настоять на своем или отступить в сторону. Ей недостало то ли душевной широты, то ли зрелости, чтобы обрести необходимую независимость духа. Еще тогда, когда она не сомневалась в своей правоте, требовательное религиозное братство плотно обступило ее со всех сторон и теперь смотрело выжидательно. Брайони не посмела бы разочаровать этих людей, стоя перед алтарем».

  Не знаю, хватит ли слов, хватит ли мыслей, чтобы описать, нет, объяснить, что вызывает внутри эта книга. Дело даже не в сюжете – в принципе, мы давно оказались в том временном пространстве, когда сюжет играет роль важную, но не основополагающую. Ибо что собой являет сюжет? Набор событий?

  Всё дело в том, как эти события описаны. Фильм я смотрела раньше, чем прочла книгу, потому и читать не решалась – очень уж понравилась работа Джо Райта. Но читая, постоянно возвращалась к картине, пересматривала эпизоды, чего в принципе не приемлю, веря в право режиссера на собственное видение. И каждый раз хотелось сказать: да! Всё именно так! И у фонтана, и в библиотеке, и в Дюнкерке. Что-то срослось воедино, перетекло, отразилось… Не знаю.

  …Как же хочется кричать: «Это гениально! Это невероятно гениально! Это поразительно!» Но о чём? О том, как передано зарождение удивительно выразительного чувства между двумя людьми, знавшими друг друга всю жизнь? О той псевдо-реальной или реально-иллюзорной злости, которая сотрясала Сесилию после истории у фонтана? О том открытии, которое сделал Робби? О той лексической ошибке, которая одним порывом соединила их, а потом разорвала навеки, навсегда? Слова того не стоят, ибо сказать вот так – и всё кажется то ли дешевой мелодрамой, то ли раздутой трагедией. Но вед Макьюэн написал совсем не так!!! И эти двое для меня окажутся, возможно, одной из самых потрясающе реально-убивающих историй любви, которых уже читано-перечитано.

  Или, может, об описании войны? О дороге до Дюнкерка, об ужасе, подчас статичном, разве самолеты иногда «взбадривали» обстановку. Длинная, бесконечная дорога до Дюнкерка, когда уже не у рядового Тернера, а у тебя самой под ребрами чувствуются осколки шрапнели. Но оторваться не можешь – ешь и ешь этот ужас вместе с героями повествования.

  Или о маленькой глупой девочке, которая видела, не понимая, чувствовала, не осознавая, представляла, обвиняла, оправдывалась… творила… Ведь всё повествование – это один сплошной процесс творения страшной, иногда просто жуткой истории без права на ошибку. Её винишь-винишь-винишь, и всё же... нет, не прощаешь. Понимаешь?..

  Я не знаю, было ли это милосердие. Не знаю, было ли это искупление. Вина, особенно реальная, неотвратимая – ноша, способная убить. Не знаю, как можно жить с этим. Как можно дышать, ходить, думать, видеть. Это третья полупарализованная рука, которая постоянно самопроизвольно бьёт тебя по лицу. Это третья нога, в которой вечно путаешься, и не можешь сделать ни шага. Но это постоянно с тобой, нависает над тобой, врастает в тебя, и уже не знаешь, где вина, а где – ты сам. Может ли быть в таком случае искупление?

  Сильная книга. Книга-поток, бурлящий, сбивающий с ног. Даже не знаю, возможно ли описать это. Нужно просто прочесть.

  P. S. Это прозвучит, возможно, странно, но финал в фильме Джо Райта мне нравится больше, чем в книге. Лаконичность монолога Ванессы Редгрейв кажется более пронзительной и безжалостной последней записи книжной Брайони. Хотя, кто знает…

  5

  38