Рецензия на книгу
Контрабас
Патрик Зюскинд
Darolga22 сентября 2014 г.Музыкa - это всегдa человечность
При всей моей нежной любви к Патрику Зюскинду, его "Контрабас" у меня изначально не пошел, я бы даже сказала, не зазвучал. Отложила его на долгих восемь лет и вот, наконец-то, мы снова с ним встретились. Не могу сказать, что я в восторге от этой пьесы, но совершенно точно под впечатлением от нее. Зюскинд - талантище, честное слово! Да что это я, вы и так все знаете.Текст отходит на второй план. Вернее, он, как кинопроектор, создает такую картину - приглушенный свет мрачной комнаты, на первом плане человек, скорее всего, он одет в серые или черные оттенки, периодически пьет пиво, из стоящей на столе бутылки, чуть в стороне от него, подсвеченный, вырванный из общего сумрака, но, в тоже время и погруженный в тень, контрабас. Никаких посторонних звуков, кроме голоса мужчины, его шагов и проигрываемых пластинок. Музыка контрабаса, напряженная, немного гнетущая и музыка монолога контрабасиста. Заложника своего инструмента и одиночества, которым он плотно окутал себя.
Человек, контрабас и одиночество. Они образуют единый треугольник в практически полной изоляции от внешнего мира, в тесных рамках одной комнаты. Он любит, ненавидит, взаимодействует и тяготится контрабасом, он для него больше чем просто громоздкий инструмент, на который он натыкается в тесноте своего жилища, который все время следит за ним и доставляет проблемы при своей транспортировке. Он для него как живой. Друг? Навязчивый сосед? Любовница? Плакательная жилетка? Чемодан без ручки, от которого сложно избавиться? Всего понемногу. Все, как у людей и в их взаимоотношениях между ними. Просто у него нет никого, кроме контрабаса. Он максимально извлек себя из общества. Живет по накатанной колее, трудится в Государственном оркестре, где у него все стабильно, хоть и беспросветно. Выше головы не прыгнешь, и будучи контрабасистом солировать не сможешь, увы. Везде свои законы, касты и нюансы. В нем много обид, боли и разбитых иллюзий, таких же тяжеловесных слов, как и звуки, извлекаемые из контрабаса. В нем еще есть место для страсти, внутренний огонь. помогающий ему удержаться на плаву, но не хватает смелости, чтобы дать прорваться ей наружу. Так как логика кричит, что с шансами у него полный швах. Но может? Вдруг? Плюнуть на все, рвануть плотную завесу тишины, прозвучать, нарушив заведенный порядок. Пусть услышат, пусть придут на зов. Заметят маленького человека в большом оркестре.
Проникновенный монолог. Погружение в самые глубины одиночества. Да, для человека, мало что смыслящего в музыкальных терминах, в нем есть немало подножек, заставляющих спотыкаться то тут, то там, но общий посыл прекрасен. Умеет Зюскинд затронуть в душе самые важные струнки, пройтись по ним одним махом, заставив встрепенуться и переосмыслить свою внутреннюю музыку.
1875