Рецензия на книгу

• 

  Halepushka5 сентября 2014 г.

  Замечательный роман о взрослении! Нет, это не о школьных перипетиях и проблемах подростков, хотя есть и фрагмент о школьной жизни главного героя, объемный, но с точки зрения судьбы Филипа не очень значительный (а вот по преподавательскому коллективу и обстановке в английских школах того времени автор проехался знатно). Метания и терзания Филипа в поисках своего жизненного пути — это период с 19 до 30 лет, а сам Филип — о, этот персонаж превосходно исполняет свою роль — он средний, как температура по больнице, что-то общее с ним найдет любой читатель: он способный, но ленивый; застенчивый, но зависимый; добрый, но недальновидный; с небольшим неприятным физическим недостатком и ворохом комплексов по этому поводу; любимчик самых свободомыслящих учителей, но не зубрила... И при всем при этом Филип ни грамма не тошнотворен, он не раздражает — хороший он все-таки парень, этот Филип, но не везет ему в жизни... Филип растет, меняется, ищет себе занятие по душе и то и дело меняет профессию, вот кем ему довелось поработать, попробовать или почти попробовать стать: священник, бухгалтер, художник, врач, продавец, дизайнер-модельер... Не буду раскрывать интригу и не скажу, чем же он решил заняться в финале. Кстати, он ещё играл на бирже и собирал хмель, целый год жил в Берлине и учился немецкому языку. Автор рисует нам широкую гамму персонажей из разных слоев общества и каждый из них по-своему интересен. Взять хотя бы Кроншоу — англичанин-поэт, живущий в Париже, которого считают непризнанным гением и конченным человеком, так как он пьет горькую и обитает в грязной норе с какой-то совершенно неопрятной вульгарной женщиной и ребенком... Он циничен и рационален, он не допускает благородства и милосердия у ближних, он уверен, что каждый человек поступает так, как велит ему его эго, с оглядкой на закон и возможное наказание. А другой колоритный персонаж, художник Клаттон, много рассуждает о творчестве, чудит и никому не показывает своих работ и даже уничтожает их все — и самое интересное, что мы так и не узнаем, был ли он великим художником или сумасбродом — как не знают этого и его друзья и знакомые...
  И конечно же, Милдред — до кончиков ногтей вульгарная, недалекая, мелочнаяи эгоистичная Милдред, как же правдоподобно и живо она себя ведет! Кстати, о страсти. Уверена, влюбленность Филипа в Милдред вас шокирует — надо же, все-все-все понимать и видеть её такой, какой она есть, и все равно снова и снова падать к её ногам. А она опять его предавала, как катком проехалась по его чувствам по меньшей мере три раза, и только после этого он начал понемногу приходить в себя и страсть его отпустила. Кстати, на контрасте с Милдред замечательной спутницей жизни выглядит Нора, остроумная и самоироничная авторша бульварного чтива. Жаль, что она только эпизодический персонаж. Да, тут ещё возникает вопрос: раз уж Филип так любил детей, играл с ними и привязывался к ним, почему на страницах книги ни разу не промелькнул ребенок Норы? Потом детей Ательни автор тоже описывал выборочно, чаще ограничивался общими фразами, так что мне сложно поверить, что эти дети и дети вообще занимали в жизни героя важное место.
  А к чему это все? Финал скучноват и банален вообще, но для Филипа, наверное, это то, что нужно, и мне как читателю было как-то спокойнее оставить его там, где он остался, и знать, что у него наконец-то все наладилось, и успокоилось, и нашлось его место в жизни. Пожалуй, так оно и есть: узор жизни сплетается сам собой, и не так страшно стать обывателем, как быть подлым, сволочным и злым человеком; но при этом от ошибок тоже не убежать, придется когда-нибудь проявить и подлость, и злобу, а потом с этим жить, и нечего себя за это казнить, потому что так плетется узор жизни, и будет в нем и счастье, но будет и горе, будет все, и все должно быть... Так я вижу жизненный путь Филипа. А всё-таки мне кажется, что если б в детстве он был любим и приласкан, всё складывалось бы совершенно иначе. А Моэм прекрасен, да.

  7

  60