Рецензия на книгу

• 

  Аноним8 августа 2014 г.

  Это очень странная книга.
  Я не могу четко определить своего отношения к ней. Когда главный герой, Брэдли, пускался в рассуждения и философствовал на разные темы - писательство, дружба, любовь, ревность - я была просто в восторге. Многие его мысли были мне очень близки, полностью совпадали с моей точкой зрения, и в такие моменты мне хотелось разнести весь текст на цитаты.
  Но потом Брэдли заканчивал философствовать, переходил к описанию событий, диалогам, и я просто терялась в этой круговерти. Если попытаться нарисовать схему романа, ну знаете, герои - это кружочки, и между ними стрелочки, возле которых подписаны отношения, связывающие их - на составление такой схемы уйдет немало времени. Потому что между ограниченным количеством героев автор умудрился описать едва ли не все отношения, которые могут связывать двоих людей.
  Где-то в отзывах я видела мнение, что эта книга - просто галерея уродцев, и каждый герой - букет пороков. И ведь не поспоришь.
  Брэдли мечтает написать великий роман, но не пишет, а ждет какого-то неведомого ощущения, что вот оно, "пора". И на протяжении всего романа меня раздражала его нерешительность, непостоянство, склонность к некому пустословию, когда он говорил "вот, все, уезжаю, несомненно!" и пару минут спустя менял решение. Но больше всего меня поразил влюбленный Брэдли. То что происходило с ним - это же настоящая истерика. 58 лет мужчине, а он принимает решения, уткнувшись лицом в ковер и выписывая носками ботинок эллипсы! И чем ближе финал, тем мне и в самом деле казалось, что он не совсем адекватен. В послесловиях говорилось, что у сестры и матери его были неврозы, возможно, его это тоже не миновало.
  Рейчел, хотя местами и предстает вполне милой, доброй женщиной, отчаянно желающей хоть немного счастья на закате жизни, все же двулична, лицемерна и труслива. Когда Арнольд едва не застает ее в постели с Брэдли и она валит все на своего неудавшегося любовника, выставляя его в глупом свете. Это первый звоночек, но ее еще как-то можно понять, извинить. Но в дальнейшем ее лицемерие все более заметно, и читатель наконец понимает, что это за женщина.
  Присцилла - это вообще отдельная история. Пожалуй, самый безумный персонаж, живущий в мире своей фантазии, женщина, способная убедить себя в правдоподобности своего бреда. Так, лежа и болея то у Брэдли, то у Кристиан, она убеждает себя, будто мужу без нее плохо, и она действительно разбита и ошеломлена, когда узнает, что у Роджера молодая беременная любовница, и без нее, Присциллы, ему куда лучше. Отчасти мне было жаль Присциллу, ведь брат не уделил ей должного внимания, не обеспечил ухода, ее футболили туда-сюда между двумя домами, как никому не нужную вещь. Она всего лишь больная женщина, которая заслуживала хорошего отношения, но не получила. Когда она покончила с собой, я не была удивлена, мне это показалось логичной развязкой. Возможно, это и правда было для нее лучше, как решил Брэдли.
  Арнольд из всей этой компании кажется самым адекватным. Ну да, отчасти жестокий и неверный муж, плодовитый второсортный писатель, кого этим удивишь. И хоть узнав о романе своей дочери Джулиан с Брэдли, он не упустил возможности солгать, переврать факты, он делал это, чтобы защитить свою дочь. По крайней мере, в его поступках я видела именно этот мотив, несмотря на то, что читатель видит это все глазами Брэдли - необъективно и искаженно. Рейчел так же была там, так же лгала, но все ее поведение напоминало скорее оскорбленную женщину, ведь она сама надеялась на отношения с Брэдли, а он взял да и влюбился в ее дочь. А Арнольд мне показался именно отцом, старающимся защитить своего ребенка, уберечь от душевных ран и "совращения малолетних".
  Я не буду так же расписывать Джулиан, Фрэнсиса Марло, Роджера и других. Скажу лишь, что очень важное значение для всего произведения имеют послесловия. Как верно было подмечено в "Послесловии издателя", все герои использовали свое послесловие не для того, чтобы пролить истинный свет на события, а чтобы выставить себя в выгодном свете, оправдаться, а то и прорекламировать собственную персону. Каждое послесловие - просто ложь на лжи сидит и ложью погоняет. Остается лишь догадываться о том, что произошло на самом деле. Равно как остается лишь догадываться, кто тот таинственный издатель с инициалами Ф.Л.

  6

  33