Рецензия на книгу

• 

  Аноним26 июля 2014 г.

  По-моему достаточно этой цитаты, чтобы понять, о чем рассказ, и с какой целью был написан.
  

  
  Последний день приговоренного к смерти – это прямое или косвенное, считайте, как хотите, ходатайство об отмене смертной казни. Цель его – и он хотел бы, чтобы потомство, если только оно остановит свое внимание на такой малости, так и восприняло это произведение, – цель его не защита какого-то одного определенного преступника, что не так уж сложно осуществить от случая к случаю; нет, это общее ходатайство о всех осужденных настоящих и будущих, на все времена; это коренной вопрос человеческого права, поднятый и отстаиваемый во весь голос перед обществом, как перед высшим кассационным судом; это грозная преграда, abhorrescere a sanguine[1], воздвигнутая навеки перед всеми судебными процессами; это страшная, роковая проблема, которая скрыта в недрах каждого смертного приговора, под тройным слоем трескучего, кровожадного красноречия королевских прислужников; это, повторяю, проблема жизни и смерти, открытая, обнаженная, очищенная от мишуры звонких прокурорских фраз, вынесенная на яркий свет, помещенная там, где ее следует рассматривать, в ее подлинной жуткой среде – не в зале суда, а на эшафоте, не у судьи, а у палача.

  В остальном же хотелось отметить, что он поделен на 3 части, в первой из которых, Гюго обьясняет цель своего повествования, звучат обвинения в сторону судей, всего государственного аппарата, а также оглохшей сердцем, жестокой, праздной толпы, которую увеселяют казни, и которая не желает хоть на секунду задуматься над судьбой несчастных. Также есть весьма интересные размышления о таком преобразующем явлении, как революция.
  

  
  революциям редко удается не пролить человеческой крови; их назначение – очистить общество, подрезать его ветви и верхушку, и им трудно обойтись без такого орудия очистки, как смертная казнь.
  Ибо надо также сказать, что эшафот, воздвигаемый во время общественно-политических кризисов, самый отвратительный, самый вредоносный, самый пагубный из всех эшафотов, и его надо упразднить во что бы то ни стало.
  Во время революции остерегайтесь снести первую голову. Она разжигает в народе жажду крови.

  Во второй части уделяется внимание общественности, которая прочла это произведение с таким страшным названием и не ужаснулась, напротив, сделала кислую мину, выразила своё ''Фи'' относительно жесткости ,нет, не собственной, не судей, а автора, который нагоняет тоску и портит аппетит.
  Затем, собственно , само повествование осужденного, его мука, напряженная работа мысли в последние часы, когда погода столь хороша и светит солнце, и остаётся без отца ангел трёх лет от роду, а рядом вроде хорошие люди, участливые, но в то же время с наглухо заколоченными сердцами. Жизнь особенно сильно бьётся о стены тела, предчвствуя конец.
  P. S. Также существует очень сильное, горькое произведение Андреев Л. ''Рассказ о семи повешенных'' и более известное Набоков ''Приглашение на казнь''

  6

  32