Рецензия на книгу
Франкенштейн
Мэри Шелли
Аноним21 ноября 2023 г.Мы в ответе за тех, кого… создали
Готический роман “Франкенштейн, или Современный Прометей”, изданный в 1818 году, по сей день остается одним из самых читаемых произведений, которое ничуть не теряет своей популярности и традиционно входит в разнообразные списки самых значимых книг. Это роман, который многократно экранизировался, и до сих пор режиссеры нет-нет да и обращаются к бессмертному творению. Достаточно сказать, что первым воплотил на экране образ знаменитого монстра Борис Карлофф в 1931 году! С развитием кинематографа каких только фильмов не выходило, вдохновленных мрачным романом: вольные продолжения и интепретации “Невеста Франкенштейна”, “Франкештейн освобожденный”, “Молодой Франкенштейн”, сериал “Хроники Франкенштейна” с Шоном Бином, приближенный к оригиналу “Франкенштейн” 1994 года с Хеленой Бонем Картер, Кеннетом Брана и самим Робертом Де Ниро в роли монстра, новейший взгляд на классику “Виктор Франкенштейн” 2015 года с Дэниэлом Рэдклиффом и Джеймсом МакЭвоем. Разумеется, это далеко не полный список, и я даже не пытаюсь упоминать такие комиксоподобные экранизации, в которых сталкиваются несколько классических произведений как, например, “Ван Хельсинг”. Согласитесь, влияние книги, написанной более двух веков назад девушкой, которой было чуть больше двадцати лет, на мировую литературу и культуру переоценить невозможно. Уверена, даже те, кто роман никогда не читал, могут вкратце рассказать сюжет, настолько прочно образ одержимого научными открытиями ученого, создавшего жуткого монстра, вошёл в самую ткань мировой культуры.
Хотела бы написать дальше, что мало кто знает, но история создания романа не менее интересна, чем, собственно, произведение, однако это будет неправдой, поскольку даже зарождение замысла будущего романа произошло при обстоятельствах таких любопытных, романтических, исторических, не побоюсь этого слова, что придало дополнительный таинственный флёр истории и послужило основой для многочисленных экранизаций. На самом деле, ничего странного в этом нет, достаточно сказать, что в то дождливое лето 1816 года на берегу Женевского озера были арендованы вилла и небольшой домик, где поселились поэт Джордж Гордон Байрон в компании своего врача Джона Уильяма Полидори и чета Шелли – поэт Перси Биши Шелли и его тогда еще незаконная жена Мэри Годвин со своей сводной сестрой Клэр Клермонт, любовницей Байрона. Как уже было сказано, то лето выдалось на редкость дождливым, что мешало наслаждаться прогулками или катанием по озеру на лодке. В один из прохладных вечеров, когда крупные капли летнего дождя колотили в окна, размывая вид на неспокойное озеро и туманя далёкие, покрытые льдом горные пики, компания развлекалась чтением “страшных” историй за авторством немецких авторов. Действительно, рассказы о привидениях как нельзя более кстати подходили этому вечеру, когда за шумом дождя слышались легкие шаги, вздохи, а ветер напоминал стенания безутешных призраков, разбуженных непогодой. В этот момент скучающему Байрону пришло в голову чуть оживить молчаливое общество. Он предложил, чтобы каждый из присутствующих придумал пугающую, сверхъестественную историю. Результатом такого, казалось бы, невинного предложения стало рождение двух значимых произведений – “Вампир”, написанный Полидори на основе того рассказа, что пытался придумать Байрон в тот вечер, и “Франкенштейн”.
Юной Мэри Шелли, серьезно подошедшей к заданию Байрона, ночью “привиделся бледный учёный, последователь оккультных наук, склонившийся над существом, которое он собирал воедино. Я увидела омерзительного фантома в человеческом обличии, а потом, после включения некоего мощного двигателя, в нём проявились признаки жизни, его движения были скованы и лишены силы. Это было ужасающее зрелище…”. Так был рожден замысел романа о Викторе Франкенштейне, уехавшем из родного дома, чтобы изучать естественные науки. Молодой человек мечтал совершить великие открытия на этом поприще и прославить своё имя. Увы, жажда славы ослепила его, знания и опыты подвели его к самой черте, и он возомнил себя Творцом, способным создавать из мертвой материи жизнь. Когда смелый опыт увенчался успехом, а Виктор смог увидеть результат своих многомесячных трудов, он почувствовал не радость, но ужас, и малодушно сбежал, оставив созданное им чудовище в одиночестве. На следующий день, встретив друга детства, Виктор решает вернуться в свои апартаменты. К своему удивлению и облегчению он понимает, что создания там больше нет. Однако, Виктор недооценил связь между творцом и его творением, потому что отныне его жизнь накрепко связана с жутким чудовищем, которое не оставит его в покое.
Для меня роман Мэри Шелли всегда обладал особым очарованием. Место действия, где история начинается, Санкт-Петербург, а затем Архангельск (мой родной город!), где набирает команду на судно некий Уолтон, от которого мы и услышим рассказ Виктора о его злоключениях. На арктических просторах разыгрывается финальная сцена страшного противостояния. Будь это простой “ужастик” о кровожадном монстре, навряд ли история так надолго задержалась бы в памяти и на книжных полках все новых и новых читателей. На самом деле, в романе подняты довольно непростые темы. Гордость и тщеславие, способные ослеплять, подчинять себе. Человек, ставший их рабом, с неизбывной одержимостью, напролом идёт к своей цели, не считаясь с рисками и опасностями, грозящими не только ему самому, но, порой, и его близким. Здесь можно провести параллель между Франкенштейном и Уолтоном. Рассказ изможденного, растоптанного несчастьями Виктора призван наглядно продемонстрировать молодому капитану, насколько опасными могут быть непомерные амбиции. Следующая тема – это ответственность создателя перед своим творением. Много позже романтик Сент-Экзюпери скажет, что “мы в ответе за тех, кого приручили”, а Мэри Шелли отметила, что мы в ответе и за тех, кого создали. Едва ли можно целиком и полностью возложить вину на отверженного монстра, созданного отличным от человека, созданного заведомо уродливым, оживленным из небытия и затем брошенного на произвол судьбы даже без понятия, а на что, собственно, он способен, что собой представляет. Безответственное поведение Виктора привело к трагедиям, обрушившимся на его голову, в чем, без сомнения, есть и его вина. И я бы отметила еще один аспект, уж не знаю, задумывала его Мэри Шелли или нет, но, на самом деле, это было первое, что зацепило меня в произведении: предвзятое и априори агрессивное отношение людей к созданию отталкивающему, непохожему на них. Лукавил ли созданный руками Франкенштейна монстр, когда говорил, что изначально его сердце было предрасположено к добру? Кто знает, как бы могла сложиться судьба жуткого создания, встреть он людей, способных к состраданию и пониманию? Невольно вспоминаются такие герои классических произведений как, например, Квазимодо, глухой, уродливый горбун собора Парижской Богоматери, обладающий душой благородной и честной в сравнении с красавцем Фебом, в которого была влюблена Эсмеральда, или несчастный Гуинплен из романа Виктора Гюго “Человек, который смеется”, обезображенный еще в детстве, встречающий только насмешки и отвращение, но любимый слепой девушкой, которой видна его внутренняя красота.
Мэри Шелли писала свой роман в эпоху, когда было принято щадить чувства читателей, поэтому она не останавливается подробно на самом процессе, которому следовал Виктор Франкенштейн, оживляя мёртвую материю. Очень возможно, что сама писательница не очень отчётливо представляла этот процесс, поскольку, если первый опыт был проведен в университетском городке, то второй – во время путешествия в Англию в постоянной компании друга и в одиночестве в заброшенной хибарке на берегу шотландского побережья, что представляется, как минимум, сложно осуществимым. Впрочем, режиссеры прекрасно домыслили, как должен был проходить процесс, поскольку, во многом благодаря именно этому, история закрепила за собой славу романа ужасов.
Современного читателя, конечно, “Франкештейн” вряд ли напугает, а ведь задумывался он именно как роман страшный, наполненный сверхъестественным ужасом. Однако, так получилось, что, сама того не ожидая, Мэри Шелли написала классику. Классику готического романа, где за фантастической составляющей стоит противостояние создателя и творца, что может трактоваться как угодно, давая простор для интерпретаций. За описанием разнообразных ужасов и кровавых трагедий стоит размышление об ответственности того, кто возомнил себя Прометеем, тем, кто способен наравне с богами творить жизнь, но не понимая, для чего, а главное – бросая в мир и отступаясь от созданного чудовища, только потому что оно – чудовищно? Уродливо? Далеко в своём воплощении от человека? Но не сам ли творец в данном случае создал его именно таким, по недомыслию обрекая несчастное создание на жизнь отверженного, никем нелюбимого и непонятого существа? Испив горькую чашу, поднесенную ему созданным им самим демоном, Виктор Франкештейн не мог не прийти к выводу, что мы в ответе за тех, кого… создали.
12752