Рецензия на книгу

• 

  Аноним26 июня 2014 г.

  "Пришла пора соборов кафедральных..."

  (Вряд ли эту книгу можно проспойлерить, но если вдруг кто не знаком с сюжетом и собирается прочесть - лучше не читайте нижеследующий текст)

  Конечно, мне стыдно, что прочла я эту книгу только сейчас. Более того, прочти я ее некоторое время назад, возможно, она понравилась бы мне больше. Однако вышло то, что вышло.

  Начну, пожалуй, с очевидных вещей. Например, с общего фона, на котором разворачивается действие. Уверена, в каждой третьей литературоведческой работе по этому произведению звучит что-то вроде "Париж является одним из главных действующих лиц романа" или "Собор - полноправный и, пожалуй, главный персонаж, не зря он выведен в заглавие." Это, действительно, так. Первая половина романа - сложное, витееватое описание города и его достопримечательностей. Скажем честно, пробираться через эти дебри было непросто. Именно из-за них книга читалась так долго. Зато вторая половина полна действия и пролетает на одном дыхании, несмотря даже на некоторые монологи родом из первой половины.
  Конечно, было бы глупо осуждать за это автора и его труд. Это стиль, специфика, прелесть книги, в конце концов. Но лично для меня это было сложно. И, положа руку на сердце, выглядело громоздко, искусственно и избито. Разумеется, во времена Гюго это еще не было типично и пошло, но сейчас мне было непросто это читать.

  А теперь к самому вкусному, к персонажам. Стоит ли говорить, что сопереживала я немногим)
  Мне безусловно симпатичен Жан, младший брат архидьякона, и было очень его жаль, погибшего ни за что. На этом, пожалуй, безусловные симпатии заканчиваются. Теперь о прочих.

  Дальше...

  Начнем с главной героини. Вот уж кто остался для меня абсолютно непонятным. Никакого впечатления от героини, просто никакого. В Эсмеральде, в которую все влюбляются, вокруг которой все крутится, нет ничего. Автор постоянно подчеркивает ее чистоту и добродетельность, что, кстати, не мешает ей довольно быстро соглашаться на уговоры Феба. Мне кажется, что и добродетель можно изобразить интересно и привлекательно, но в данном случае это не удалось. Кроме того, Эсмеральда абсолютно искусственна. Предмет в вакууме. Конечно, это предрассудки, но если она цыганка, где же ее табор? Этот народ редко живет в одиночку. Коза, при всех ее положительных качествах, табор не заменит.
  И чего я уж совсем не понимаю, как Эсмеральда могла оказаться Агнессой? Белокурым ангелочком, потеряным в детстве. Автор ведь описывает девушку как типичную цыганку, но от того, что ребенок провел детство в таборе, он не приобретает характерную национальную внешность, не мимикрирует. Однако других объяснений я не вижу.
  Меня неотступно преследует мысль, что Эсмеральда была создана исключительно для того, чтобы оттенить мужских персонажей и сама по себе не сильно интересовала автора. А вот те самые мужскиеперсонажи вышли ярко и объемно.

  Феб де Шатопер. Типичный типаж, пардон за тавтологию. Как его верно охарактеризовал мой добрый друг: это человек, которому многое дано от рождения и еще больше достается просто так, без всяких усилий. Умен ли он? Нет, скорее хитер. Между прочим, отчасти близок Гетевскому Фаусту - в плане жажды жизни и насыщения ею. Правда, у Фауста была хоть какая-то рефлексия, Феб же и этого лишен. Традиционная авторская политика: с кем остается девушка, тот и молодец. Здесь это не работает, причем в обе стороны. Что Феб абсолютно не достоин такого доверия, что она... За что она могла его так полюбить? Да, спас, но это ж еще не все. Даже Квазимодо ей намекал, что ее избранник, мягко говоря, ничего не стоит. Словом, снова возвращаемся к странной фигуре Эсмеральды.

  Один из немногих плюсов этой женщины: она все же старалась проявить доброту по отношению к Квазимодо. Этот герой, безусловно, вызывает жалость и сочувствие. Автор не зря постоянно подчеркивает его связь с собором, это, действительно, одушевленная часть собора Парижской Богоматери. Он стоит между людьми и собором, как связующее звено (а собор - храм Божий, соответственно, часть царства Божьего, тут уместно вспомнить юродивых - и по этой линии можно рассуждать еще очень долго).
  Интересно, кстати, проследить его отношения с Эсмеральдой. Гюго очерчивает их как двоих отверженных, что верно, но нарочито очевидно (как и многое в романе). Все началось с детства: Эсмеральду (Агнессу) подменили Квазимодо, а того оставили на паперти собора Парижской Богоматери. Позже, гораздо позже, Эсмральда дает осужденному напиться, а когда осуждают ее - он ее спасает. Неплохая рокировка, из которой, если задуматься, многое можно извлечь. О самом же герое сказать мне больше нечего, кроме того, что он, действительно, был ближе к животному, чем к человеку. К животному в хорошем смысле слова: преданному, верному и даже благородному.

  А верен он был не только (и не столько) цыганке, но и своему спасителю, воспитателю, приемному отцу, Клоду Фролло. В фамилии мне видится нечто итальянское, что объясняет и набожность, и страсть. Может, мой взгляд пристрастен и однобок, но мне кажется, что при внешнем противоречии это очень глубокая и цельная натура. Прежде всего, нужно сказать о борьбе тела и духа. Первоначально безраздельно и безгранично царствовал дух, но потом начались сражения. Их результат - его метания между спасти и погубить, подогреваемые страстностью натуры. Разве не со страстью познавал он науку? Он хотел овладеть ею целиком, познав все, что только в ней существовало. Чувствуете аналогию?) Только вот что забавно: страсть непостоянна, наука ему наскучила, а женщина наскучила бы еще быстрее. Так что "нет повести счастливее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте". Хотя, как знать... Человек попал в определенный цикл: он любил то, от чего не приходилось ждать взаимности (науку, Эсмеральду). Что бы с ним случилось, если бы его желания были удовлетворены? Боюсь, что он мгновенно потерял бы интерес. Так что в некотором смысле Эсмеральда была права. Только вот по этой логике выходит, что ее суженный - Квазимодо.

  Напоследок еще раз отмечу некоторую нарочитость и театральность, сквозящую во всем произведении. Слишком все очевидно. Автор не просто говорит, он кричит и показывает пальцем. Впрочем, вспомним про контекст - в то время, полагаю, это было нормально.

  5

  106