Рецензия на книгу
Игрок
Фёдор Достоевский
Аноним23 июня 2014 г.Достоевский так много сказано об этой неординарной личности, вот и я решил приобщиться к веянию. Известные политики, известные актеры (такие как Джонни Депп являюсь поклонником его творчества) высказывались положительно. Вот и решился ознакомиться и приобщиться так сказать. Это уже второе полное произведение которое изучил. Первым был Братья Карамазовы. Что сказать и так было много сказанно о таланте писателя. И лесных и негативных, но как ни крути это обще признанный класик. Однозначно второго такого уже не будет никогда. Не по той причине, что он не повторим, нет просто время летит и как минимум той самой России уже нам не увидеть однозначно. Можно лишь украткой прикоснуться к величию и к мукам живущих людей той эпохи.
Игрок — книга не однозначная. Начиная с того, что написанна была за месяц. Это крайне короткие сроки для создания произведения. Достоевский прибывал в нищите, договорившись с купцом о написании нового романа, в самые короткие сроки, для получения денег. Он таки справился с поставленной задачей. В романе отражается темная сторона писателя. Жажда наживы легких денег. Пусть и косвенно но это произведение является биографическим. Никак иначе не опишешь, те эмоции которые испытываешь при игре в рулетку. Автор передает терзания души человека между любовью всей жизни. Он пытается определиться что же сильнее страсть к женщине или игре в рулетку. Насколько может низко пасть человек в игре, насколько коварен дьявол в своем проявлении жажды накопления капитала. Насколько ничтожен человек перед чувством страсти. Нет не любви а именно уповающей страсти, будь то женщины, будь -то деньги. Порой эти понятия переплетаются и срастаются до не приличия, что уже и не различишь.
оценка: Классику нельзя оценить и давать балы, ее надо просто читать и изучать. Считаю браться за Достоевского стоит лишь в осознанном возрасте. Всем жилаю благ и успехов.
Ниже как обычно предоставлены цитаты:
Да все русские таковы, и знаете почему: потому что русские слишком богато и многосторонне одарены, чтоб скоро приискать себе приличную форму. Тут дело в форме. Большею частью мы, русские, так богато одарены, что для приличной формы нам нужна гениальность. Ну, а гениальности-то всего чаще и не бывает, потому что она и вообще редко бывает. Это только у французов и, пожалуй, у некоторых других европейцев так хорошо определилась форма, что можно глядеть с чрезвычайным достоинством и быть самым недостойным человеком. Оттого так много форма у них и значит. Француз…
Право: нет-нет, да мелькнет иной раз теперь в моей голове: «Уж не сошел ли я тогда с ума и не сидел ли все это время где-нибудь в сумасшедшем доме, а может быть, и теперь сижу, — так что мне все это показалось и до сих пор только кажется…»
И вот полтора года с лишком прошли, и я, по-моему, гораздо хуже, чем нищий! Да что нищий! Наплевать на нищенство! Я просто сгубил себя! Впрочем, не с чем почти и сравнивать, да и нечего себе мораль читать! Ничего не может быть нелепее морали в такое время! О самодовольные люди: с каким гордым самодовольством готовы эти болтуны читать свои сентенции! Если б они знали, до какой степени я сам понимаю всю омерзительность теперешнего моего состояния, то, конечно, уж не повернулся бы у них язык учить меня. Ну что, что могут они мне сказать нового, чего я не знаю? И разве в этом дело? Тут дело в том, что — один оборот колеса и все изменяется, и эти же самые моралисты первые (я в этом уверен) придут с дружескими шутками поздравлять меня. И не будут от меня все так отворачиваться, как теперь. Да наплевать на них на всех! Что я теперь? Zero. Чем могу быть завтра? Я завтра могу из мертвых воскреснуть и вновь начать жить! Человека могу обрести в себе, пока еще он не пропал!
…То есть внутри себя вы скрыпите от досады, зачем я не убит и не унижен, — сказал я смеясь.
Он не скоро понял, но, поняв, улыбнулся.
— Мне нравятся ваши замечания. Я узнаю в этих словах моего прежнего, умного, старого, восторженного и вместе с тем цинического друга; одни русские могут в себе совмещать, в одно и то же время, столько противоположностей. Действительно, человек любит видеть лучшего своего друга в унижении пред собою; на унижении основывается большею частью дружба; и это старая, известная всем умным людям истина.1027