Рецензия на книгу

• 

  Аноним17 сентября 2023 г.

  - ... and there is the drug aspect...
  

  • ehh... yeah... [I refer you to the novel where I've already bared my soul]

  
  (из интервью + комментарий слушателя)

  Наверно, имеет значение то, что начинала я ее «довоенным» читателем - где-то в январе 22го, а закончила кем-то, кто вобрал в себя немалое количество невиданной до этого, качественно новой боли, что, возможно, стало неким гарантом брони при чтении. До 24 февраля я (разгружала 400 вагонов угля) осиливала первые 400 страниц в заметном раздражении и отчаянии при мысли об остающихся 800, злилась на автора, что ему плевать на читателя, как тот будет работать мясорубкой для этих кривых стальных труб текста, злилась на радостные отзывы тех, кто возомнил себя умным, прочтя ошеломительно шедевральную книгу и найдя в ней ошеломительно шедевральные смыслы. Я просто думала: вы придурки, повелись на хайп. Тоже мне спецы по постмодерну, небось и половины замысла не поняли, зато орете со всех утюгов: я прочитал Бесконечную шутку и разобрался в схеме Эсхатона! Иди возьми шоколадную медальку, гений.

  В этом году мне самой захотелось шоколадной медальки. Серьезно. Мне в целом скорее нравится, как пишет ДФУ, но я не фанат. Я также не фанат книг, толщиной которых можно убить, фигурально и буквально, я не фанат постмодерна, а в сути так называемого метамодерна, можно сказать, разбираюсь до сих пор. Но мне захотелось всякого разного достигаторского: закрыть чертов гештальт (зря я что ли так долго искала книгу и жрала этот кактус из 400 страниц), сказать себе и всем «я смогла, да че там, ребят, не так уж и сложно», выяснить, в конце концов, о чем весь этот хайп, вдруг правда стоит усилий. Пару-тройку раз разбавляла это исключительное удовольствие не очень значительными книжками, и все-таки, смогла, да.

  Что мне теперь сказать? Это Уоллес. Это концентрированный Уоллес, наверное, в лучших своих традициях, обсессивный, дотошный, погруженный в себя Уоллес, слишком начитанный и эрудированный, чтобы кому-либо из моего окружения равняться с ним по интеллекту. Такой узнаваемый после «Коротких разговоров с подонками» (написаны позже, но читаны мной раньше). С этими его бесконечно раскинутыми по тексту пчелами, застывшими в воздухе, так быстро жужжащие своими крыльями, что их не видно. С его правдивыми историями анонимных алкоголиков, которые он буквально записывал в блокнот на собраниях. С его депрессией, алкоголизмом, наркоманией и одиночеством, имеющими лица, которые он знает в деталях, до каждой крапинки на радужке. С его полубезумным хитросплетением сюжета, за которым надо внимательно следить либо лепить закладки, без которых я прекрасно обошлась. С его, блин, ненаглядными сносками, в количестве 380 штук.

  Теннис, конечно, бесил. Бесконечные описание форхендов, бэкхендов, свечей и подсвечников, которые выглядят и читаются хуже, чем вы думаете, за которые просто хотелось послать автора в ж*пу и сказать «на фига и для кого ты это писал». Взрывала мозг политика, по крайней мере поначалу, когда вообще непонятно, что надо этим чокнутым роботам-убийцам канашкам, и что за бардак творится в администрации США. Количество персонажей тоже вызывало растерянность, пока я не поняла, на ком держится сюжет, и не увидела, как они все связываются в одну историю, чей главный движ укладывается в считаные дни. Детали. Они в конце концов связывают сюжетные линии в более-менее цельную картину, но для этого надо пропахать сотни страниц (а еще скажем спасибо редактору, который, по разным сведениям, вырезал не то 200, не то 500 страниц из рукописи - облегчил читателям жизнь или наоборот запутал, не знаю).

  Уверена, что я многое пропустила и даже статьи-разборы не все компенсировали. Но у меня не было цели проводить масштабное исследование, рисовать схемы взаимосвязи героев, вписывать все это во фракталы, треугольники какого-то там математика и прочую чертовщину (все это сделали до меня) - мне хотелось послушать исповедь. Я ценю ДФУ как человека, который не побоялся бросить вызов пустоватому и довольно бесполезному в долгосрочной перспективе течению постмодернизма, все-таки взяв от него лучшее, что он мог. В книге есть фан, есть-таки увлекательный сюжет, есть ирония и игра с читателем, есть отсылки к другим книгам. Но Уоллес не был бы Уоллесом, если бы не использовал это как приправу к искреннему рассказу о своей глубинной боли, - и это при том, что он сам говорил о том, как трудно выразить и тем более понять то, что выражено словами.

  Поэтому я даже в начале чтения смогла претерпеть эту книгу - «ну ладно, главы про АА действительно написаны очень круто», только позже главы про АА своим духом и сутью охватили большую часть книги, и раскрыли тему зависимости так, что по ней можно писать диссертацию. Но еще лучше - идентифицироваться. Не врать себе, что если я (например, я) никогда не имел проблем с наркотиками и алкоголем, то проблема зависимости меня не касается. Уоллес очень тебя понимает, рассказывая про зависимых героев всевозможных мастей: тщеславных, блудящих, потребляющих масс-развлечения, перфекционистов, you name it. Он показывает, в каком одиночестве скатываешься в зависимость, и какими непредсказуемыми путями выгребаешь из нее. Не верить ему невозможно: чувствуется, что, даже если не все свидетельства лично его, все это пропущено им через себя.

  Отдельно по поводу стиля: то ли я раскачалась, то ли книга действительно становится читабельнее после первой трети, хотя периодически катится в мозгодробительный синтаксис, напоминающий по звучанию авангардный оркестр, грешит практически нечитаемыми пассажами про долбаные теннисные матчи, расписанными посекундно, трудно- но читабельными потоками рассуждений о природе зависимости или главами, написанными по правилам французской грамматики - и это очень веселый перевод ломаного английского, в который либо вчитываешься с лупой, либо ни хрена не поймешь, причем написаны они и от первого лица, и от повествователя, то еще веселье. Внутренние монологи я считаю самыми благодатными - ты вливаешься в поток и совсем не против быть дрейфующей льдиной в холодном враждебном море, а оно очень враждебное. В нем целый набор действительно страшных историй - убийства животных, насилие над детьми, особенно девочкой-инвалидом, побоище с канадцами, разного рода разборки между наркодилерами, семейные им также не уступают. Но я утверждаю, что книга эта очень мужская и стиль ее соответствует: наряду с искренним настроем и тоннами личных, интимных деталей, он отстраненный, малоэмоциональный, больше констатирующий, нежели оценивающий, хотя оценка и включена во множество ироничных, довольно недобрых эпитетов, что помогает проплывать эти дикие истории насквозь, не без боли, но почти без желания захлопнуть книгу и отдышаться.

  Что мне особенно нравится: Уоллес вообще не занимается такое современной хиромантией, как давление на жалость, выжимание слезы, спекуляция читательскими чувствами. Я не знаю, как это объяснить. Он пишет, как считает нужным. В интервью он говорит, что писал и фан, и в то же время что-то требовательное к читателю. Жалеть или негодовать на кого-то из героев недостаточно, нужно слушать внимательно, работать головой, рисовать в уме не только сюжетные или смысловые связи между героями, не только приноровиться и встать на рельсы сложного языка, нужно понять, что это реальный жизненный опыт автора и других людей, художественно осмысленный вот так, а не иначе, и, самое главное, если тебе удалось-таки идентифицироваться с авторскими смыслами хоть в какой-то степени, - значит, дело в шляпе.

  Книга тяжелая. Стилистически, морально, сюжетно. В ней много жестокости, тонны зависимости, килотонны одиночества. Но она не какой-то техничный интеллектуальный ребус, построенный ради очередной игры с читателем и щекотания авторского эго, хотя есть и игра, и щекотание, но больше всего есть очень откровенный рассказ о преодолении, казалось бы, непреодолимого. Тогда мне казалось, что автор просто поиздевался надо мной, плюнул на мое восприятие текста, решил за мой счет провернуть креативную самотерапию, вывалив на меня свои неуемные фантазии интеллектуала. Сейчас же я думаю, что он оказал мне большой кредит доверия, поведав вот это все так подробно и откровенно.

  Так что я не жалею о поздних вечерних часах, проведенных над книгой, часто с гудящей от напряжения и усталости головой. Да, я очень, очень устала, я была счастлива перевернуть последнюю страницу, чтобы больше никогда ее не открывать, правда, заглянуть еще, ахах, в первую главу, а то ж, по современной традиции, самое главное объяснение/продолжение концовки именно там, но - я его поняла. Для меня это самое главное.

  8

  709