Рецензия на книгу
Донские рассказы
Михаил Шолохов
Аноним7 августа 2023 г.Это - классика
На столе гильзы патронные, пахнущие сгоревшим порохом, баранья кость, полевая карта, сводка, уздечка наборная с душком лошадиного пота, краюха хлеба. Все это на столе, а на лавке тесаной, заплесневевшей от сырой стены, спиной плотно к подоконнику прижавшись, Николка Кошевой, командир эскадрона, сидит. Карандаш в пальцах его иззябших, недвижимых. Рядом с давнишними плакатами, распластанными на столе, – анкета, наполовину заполненная. Шершавый лист скупо рассказывает: Кошевой Николай. Командир эскадрона. Землероб. Член РКСМ.
Против графы «возраст» карандаш медленно выводит: 18 лет.
Плечист Николка, не по летам выглядит. Старят его глаза в морщинках лучистых и спина, по-стариковски сутулая.Давно обратил внимание на особый ритмично-образный стиль, характерный для многих лучших произведений советской прозы первых послереволюционных лет - "Города и годы" Федина, "Цветные ветра" и "Партизаны" Вс. Иванова, рассказы Лавренева, "Чапаев" Фурманова. С годами эта ритмичность прозы, сложность образности как нечто обще-характерное уходит. Сравните, например, язык рассказов и повестей Лавренева двадцатых и сороковых годов.
"Донские рассказы" - пример лучшей прозы двадцатых годов. Так случилось, что, прочитав давным-давно практически все у Шолохова, эти рассказы в целом, как единое произведение, оставались непрочитанными. И вот в продолжение книги Прилепина, решил вернуться и к самому М. А. Перечитал и "Они сражались за Родину". Два эти произведения - две крайние вехи в литературной биографии Шолохова. И если вернуться к теме стиля, языка и образности, то вся проза Шолохова - пример верности своему языку и стилю.
На синем, ослепительно синем небе - полыхающее огнем июльское солнце да редкие, раскиданные ветром, неправдоподобной белизны облака. На дороге широкие следы танковых гусениц, четко отпечатанные в серой пыли и перечеркнутые следами автомашин. А по сторонам - словно вымершая от зноя степь: устало полегшие травы, тускло, безжизненно блистающие солончаки, голубое и трепетное марево над дальними курганами, и такое безмолвие вокруг, что издалека слышен посвист суслика и долго дрожит в горячем воздухе сухой шорох красных крылышек перелетающего кузнечика.
Николай шел в первых рядах. На гребне высоты он оглянулся и одним взглядом охватил всех уцелевших после боя за хутор Сухой Ильмень. ...Было что-то величественное и трогательное в медленном движении разбитого полка, в мерной поступи людей, измученных боями, жарой, бессонными ночами и долгими переходами, но готовых снова, в любую минуту, развернуться и снова принять бой.8445