Рецензия на книгу

• 

  Аноним23 марта 2014 г.

  Восстановлено и дописано.

  Улисс - одно из самых простых произведений, если знать к нему ключ. Естественно не нужно рисовать все эти схемы - потому что зная принцип можно отследить проявление этого принципа на каждой странице. Любая книга перестает быть интересной как только понимаешь, как она сделана. Улисс сделан довольно просто. А так как кроме текстологической составляющей в нем больше ничего нет - то если сразу понять, как он написан - дальше можно читать только ради развлечения. От авторов обычно остается то что грубым образом можно назвать идеями - а идея Джойса такова: Что литературный язык, который дошел до нас не является чем то интимно нашим. Все является цитатой взятой откуда то. С точки зрения Джойса который был мягко говоря не очень скромный человек признак высокой культуры - это знать все те тексты, которые ты цитируешь. И соответственно миссией самого Джойса являлось написание такого текста, который знает, как он был написан. Сделать это возможно только одним способом - необходимо учесть все тексты, которые были до тебя. То есть переписать всю литературу заново. А так как первым текстом в истории литературы является Улисс (Одиссей - по латински) - то нужно заплить этот текст заново, включив в него все тексты написаные до Джойса.

  Язык на котором мы говорим и в правду не наш. Мы можем говорить что-то скрыто для себя, отсылая к некоему культурному источнику. Например я недавно слышал рекламу - рекламировали извините - женские прокладки. Текст был примерно следующий :

  "Дискомфорт мешает вам полноценно проводить отпуск? Активный отдых стал вам не по карману? Не беда. Наш продукт снова возвратит вам радость от нахождения в дороге!".

  Реклама как реклама. Только можно ее интерпретировать как цитату из Гете. Не помню что это был за стих, но там говорится что-то вроде : Та-та та, - в дороге радость ходоку. Ну да, Гете в Фаусте говорит: "Та-та та - в дороге радость ходоку". Или там поет поп певец в одном нижнем белье -

  " Я знаю точно - невозможное возможно".

  Замечательно. Это же ситуционисты времен французской революции 68 года и знаменитая надпись на анонимном граффити - "Будь реалистом - требуй невозможного." Цитирование так же может происходить через вторые руки - таким образом осуществляя кражу источника. Например в книге Мишеля Фуко "Слова и вещи" Фуко интерпретирует рассказ Борхеса ссылаясь на него, который в свою очередь включен в интерпретацию другим автором, ссылаясь на китайскую энциклопедию, которая в свою очередь описывает классификацию каких-то животных в природном мире, ссылаясь на интерпретацию автора энциклопедии и как он это видит. Так что я когда пишу об этом начинаю с цитирования Фуко и двигаюсь в низ по дереву интертекста. Кроме того цитирование может происходить неоднократно. Так как сама фраза невозможное возможно встречается множество раз и даже трудно сказать кто ее первый придумал. Я уже не говорю за очень расхожие фразы вроде все возвращаеться на круги своя, имя нам - легион, суета сует, фома неверующий итд которые все являються цитатами из библии. Вот собственно и все нету. Никакого смысла по крайней мере, кроме постоянного цитирования и перецитирования. Если читать Улисс, не прочтя сначала всех тех книг которые цитируются Джойсом - то соответственно цитаты просто не видны (а он цитирует все). Например можно вообразить рассказ где главный герой спокойно идет по улице и потом внезапно начинает сшибать с прохожих шапки и срывать шубы. Псих? Да нет, это призрак Акакия Акакиевича Гоголя. А патом заходит в церковь достает пистолет и стреляет в упор в икону - это будет отсылка в Достоевскому которую можно заметить только если вы его читали. А патом выясняеться, что этот парень не где не работает и читает Ги де Бора - что снова отсылает нас к лозунгам ситуационистов "Не когда не работай!". Цитаты перцитируются взаимодействуют - Достоевский читается через Гоголя, Гоголь через Данте, цитируються какието неизвестные нам ирандские патриотические песенки, античные комики, трагики, средневековые романы - все, больше в Улисе ничего нет. Можно поиграть, легко нарушить хронологический порядок появления текстов в истории - например прочитать Вергилия через Данте - а не наоборот. Ведь когда мы читаем Толстого - то не знаем, что его тексты подвержены сильному влиянию Бальзака, Диккенса и Мопассана у которых он многому учился. А если учесть влияние, которые вносят одни тексты в формирование других - то читая Бальзака мы уже будем держать в голове тексты Толстого, где отыщем влияние Бальзака, поясняющее структуру текстов Толстого. Или скажем тексты Томаса Манна и Джозефа Конрада во многом повторяют или интерпретируют идеи Бергсона, Ницше, и Артура Шопенгауэра, при чем сам Бергсон без влияния Ницше не существует который был для него настольной книгой, точно так же как Ницше без Шопенгауэра. Классическое богословие - это цитирование библии, которая была записана со слов Христа, средневековое протестанское богословие в свою очередь пересматривает классическую схоластику, а современные богословы уже опираються на них - и так до бесконечности. "Повелитель Мух Голдинга" - это комментарий к роману "Коралловый остров" Баллантайна, который в свою очередь построен по классическим канонам робинзонады Дефо и ее производных. При чем все три романа имели необычный успех в свое время, и оказали влияние на следующее поколение авторов, так что отсылками к Голдингу пестрят такие книги как The Maze Runner and The Hunger Games (не знаю, были ли переведены ) уже современных нам массовых авторов. Читать можно как угодно - от maze runner к Дефо, или от Дефо к hunger games. В Улиссе же можно вобще делать что угодно. Но сценария всегда будет три. Мы или можем держать в голове некий текст - например Толстого, который будет влиять на наше прочтение и интерпретацию другого текста - например Диккенса. Или просто читать Толстого, интерпретируя текст только тем, что в нем непосредственно содержится не задумываясь откуда он взялся и какие тексты стоят за ним. Или третий нейтральный вариант - мы можем просто читать, но не приходить ни к какому выводу, и никак не интерпретируя то что читаем. Короче говоря Улисс - это сложная машина по интерпретации, цитированию и взаимному проникновению текстов друг в друга, которые ветвятся, переплетаются, включая в свое пространство новые тексты образующие вместе хитроумную конструкцию. Это как есть пасту, каждая из макаронин которой имеет свой неповторимый вкус, тк ее приготовил отдельный повор.

  Еще этот радикальный тектсоцентризм Джойса выражается в том, что Джойс использует в письме все существующие на его момент литературные стили, издеваться над ними и изживает их. Каждая глава Улисса написана в своей технике, например в реалистической. Идея реализма - в независимом от вклада, вносимого каждым отдельным человеком бытии предметов внешнего мира, которые так и нужно описывать - понятно, просто, дотошно и правдоподобно, не захламляя текст ненужными метафорами, прилагательными, и ничего не упуская из виду, создавая инвентаризацию мира и картографируя реальность. Но Джойс доводит реализм до абсурда, при чем используя только саму идею реалистического подхода к письму, и в начало главы кажется нам как проза Эмиля Золя, но Джойс дальше начинает издеваться над реализмом, доводить его до абсурда, подробно описывая скажем как Молли Блум ходит в туалет - это ведь тоже реализм, тоже часть реальности - а значит об этом тоже нужно писать. Так же Джойс обходиться и со всеми остальными техниками письма, делая каждую главу в новом стиле, полностью изживая его к концу главы, так что писать реалистическую прозу после Джойса должно быть уже стыдно - он исчерпал и обессмыслил ее.

  Что остается в сухом остатке? Идея о том, что мы говорим не на своем языке, (а значит и думаем, проявляем эмоции) довольно существенная для всей последующей культуры. Пионеры психоанализа - Фрейд, которому вместе с Юнгом (Юнг тоже высказался в своем время об Улиссе в своей статье) тоже досталось от Джойса, говорили об том же: что люди в отдельные моменты времени ведут себя не так, как заложено их культурой, и даже не так, как они сами хотят действовать; о том что многие эпизоды нашего поведения имеют причину в глубине сознания, и носят бессознательный характер. Что справедливо для цитирования можно распространить на всю культуру в целом, так что идея Джойса важна, именно потому что дело здесь не только в литературных текстах. Посмотрите любое современное произведение - они все сделаны по Джойсу, где авторы препарируя современное уже нам с вами культурное пространство вскрывают в нем все эти разлагающие субъект и стирающие идентичность структуры. По их мнению у современного человека уже ничего не осталось своего - все насаждается средой, все не настоящее и не подлинное, все - "Чужое лицо", "Человек без свойств" , "Человек из офиса" "Полужизнь" и так далее. Сам факт, что об этом говорили очень разные люди говорит о реальности этой проблемы в прошлом и настоящем - значит это как-то разлито в воздухе и идет не от наивного теоретизирования. Джойс своими глазами наблюдал процесс отмирания традиционной культуры, и становления новой Европы с перемешиванием всех европейских национальностей в один большой винегрет. Все больше становился актуальным вопрос об поиске идентичности, литературные тексты переставали нести в себе зерно национальной культуры, и все это заметили Джойс и другие. Вот Джейн Остин - это типично английская проза - вязкая, неспешная, обстоятельная как сам английский язык. А о Джозефе Конраде, или Самюэле Беккете уже такого сказать нельзя. Потому что Конрад - поляк, знающий одинаково хорошо французский и русский язык, которого интересует английский язык и английская культура, и пишет он по английски, исследуя человека вообще, но не человека погруженного в какую-то отдельную национальную среду. Кто такой Набоков? По его же дефениции : "Я американский писатель, рождённый в России, получивший образование в Англии, где я изучал французскую литературу перед тем, как на пятнадцать лет переселиться в Германию" - при чем это со слов самого Набокова. Мало правдоподобно что Набоков - американский писатель. И Джойс, и Конрад представляли собой новый тип космополитического автора, который уже сам выбирал в какой культуре ему существовать (здесь Джойс выбирает европейскую культуру в целом). Но это было в их время, сейчас же мы можем наблюдать, как процесс глобализации завершен. Немцы пишут как французы, французы почему-то очень похожи на англичан, англичане на американцев - одни и те же темы, один и те же техники, все пишут психологическую прозу и заняты деконструкцией, везде небоскребы одинаковые, панельные офисные кабинки, макдональдс, гугл. На что похожа современная украинская литература? Явно не на кобзарские баллады. Возьмите роман Саккоманно, подставьте туда другие фамилии и название городов - и с таким же успехом это будет американский или русский роман, а Саккоманно - русский автор . Или кто такой был Дэвид Фостер Уоллес - что это американский писатель? Скорее это западный, или европейский писатель, описывающий современное американское пространство, и выражающий свои мысли по английски

  8

  101