Рецензия на книгу

• 

  Аноним14 марта 2014 г.

  Писать рецензии на Ремарка по сути своей бессмысленно; уже после второго произведения каждое последующее я могу охарактеризовать одной фразой: "Ремарк есть Ремарк". Однако, все его книги по своему уникальны, поэтому кое-какими эмоциями касательно "Жизнь взаймы" я поделюсь.
  Действительно, герои-гонщики, обреченные на смерть женщины, последствия войны и горечно-алкогольное настроения - это спутники практических любой книги немецкого писателя. Скажу искренне, мне они не надоедают. Это прозвучит очень вульгарно, но Ремарк для меня это бренд, но бренд в позитивном смысле. Когда я чувствую, что рутина одолевает, я просто читаю новое произведение о любви к жизни, о сознающих свою смерть людях, и жизнь налаживается. Не пугают меня и заумные фразы персонажей, пусть даже порой они явно наиграны. В конце концов нас не тревожит, что герои античной драмы изъясняются только высоким слогом. По крайней мере здесь нет идиотских прямых цитат на Аристотеля, как это делает Мураками. Ремарк для меня - это таблетка с определенным настроением, принимаю я её обычно раз в год.
  Произведения Ремарка (в т.ч. и Жизнь взаймы) для меня скорее оптимистичны, чем пессимистичны. Так вышло, что мой собственный опыт подбрасывал немало подобных экзистенциальных состояний, когда казалось, что смерть уже не за горами, и я обещал себе жить на полную катушку, жить всерьез. Поэтому состояние героев для меня достаточно обыденно, каждый день я переживаю сомнения по поводу "а правильно ли я живу, да и что можно назвать правильной жизнью". Правда от рутины убежать всё равно не выходит. Поэтому возвращение Лилиан в санаторий обладает феноменальным значением. Что это было? Сбежала ли она, либо снова попалась в сети? И можно ли жить всерьез, не размышляя о завтрашнем дне?
  Отвечать я буду не за Лилиан, а за себя. Человек - существо, что называется complicated, это двуокись неудержимых, хаотичных страстей и западно-медитативной попытки поймать мир в сети слов. И вся эта алхимическая формула в своей объективации в той или иной степени обречена на страх смерти. Но для меня это не повод отдаться ей, ринуться навстречу гибели. Я хочу жить так, чтобы смерть не имела надо мной тотального контроля, чтобы в любой момент я мог сказать любой своей житейской связи "Адьё" и уйти в ничто. Парадоксально, но это обычно не обесценивает эти связи, а наоборот, заставляет ценить их больше. Но возвращаться в санаторий приходится, потому что человеку необходима статика для рефлексии, необходимо вырваться из потока становления, чтобы сознавать, что Было. Спросите - зачем, если можно всегда гореть. Я думаю, что всегда нельзя. Любые страсти утихают, любой побег утомляет. Пусть всё обладает целью, даже иллюзорной и готовой разрушиться в случае прикосновения, ничего, мы отдохнем и пойдем к следующей. Но эти мгновения отдыха бесценны, это возвращение в санаторий необходимо.
  Так или иначе, Лилиан приняла позицию Клерфе жить в провинциальном доме, пусть даже для неё этот дом был в ином месте. Вечно скитаться, вечно прожигать жизнь можно, но будет ли это вечное прожигание в большей мере жизнью, чем вечная аскеза?
  Я думаю нет.
  У каждого своя гармония.

  9 из 12.

  12

  59