Рецензия на книгу

• 

  Аноним11 марта 2014 г.

  Завораживающее глубоководное плавание – вот что эта книга. Рада встрече с ней, как с поразительно чутким к себе, мудрым, красивым внутренне и внешне человеком.

  Рада видеть и соучаствовать жизни людей, которая описана через призму мастерской душевной аналитики и попытки честности в установлении понимания, кто есть я, что есть моё место в этом мире, как я себя в этом мире проявляю, и что есть для меня различные проявления множества разных людей в моем же мире, каким образом я приписываю им ту или иную значимость для меня, моего становления, моих изменений, какую роль я отвожу им как участникам моих радостей и горестей, как и чем я готов с ними делиться, и чего я в итоге от них хочу, могу ли я, имею ли я право быть Богом своей вселенной и творить в ней то и так, как захочу, или же есть мир единый и общий для всех, где я являюсь лишь частью его, как творец-соучастник всеобщего.

  Идея автономной внутренней психической «плоскости» бытия не нова, любимый мной Карл Юнг называл это красивым словом «психе», говоря что это психическое измерение не подвластно законам времени и пространства, и, как следствие, любым причинно-следственным законам, часто идет параллельно им или поперек. Оно живет по своим причудливым правилам, проявляясь в мир через могущественное влияние на нашу повседневную и не только жизнедеятельность, формирует нас, является самим «я», в каком-то смысле. Так каждый человек во многом очень оторван от какой бы то ни было действительности и целиком в плену своих собственных представлений, целиком в плену у разнообразных продуктов своей собственной многообразной богатой душевной жизни. От того и невозможно никого понять до конца, как и невозможно проникнуть в чужое сокровенное, будучи уверенным, что ты и правда сам получишь сокровищ сполна.

  Вот так и в книге. В чем-то чудовищно обычная история, ну, или, по крайней мере, каковая могла бы существовать без значительного внимания читателя, вдруг наполняется некоторой пронзительностью своей чисто юнгианской исповедальности. Человек под старость лет пытается провести генеральную уборку в своей душе и расставить по полочкам то, что валялось и варилось в котле страстей на протяжении всей его жизни. Мне показалось, что делает он это очень тщательно и нежно. С любовью смахивая пыль со всех сохранившихся отзвуков всех своих ценностей детства. Эти запомнившиеся вещи и идеи, люди и события, определили весь строй дальнейшей жизни героя, и больше и глубже влияли на любой выбор, нежели рационально правильные предпосылки к тем или иным поступкам.

  Мифологизм романа завораживает. Как прямой и неприкрытый, так и закопанный вглубь таинственный. Сам герой выбирает своей дорогой миф (в прямом смысле слова), и, как следствие, всю жизнь идёт в темноте на ощупь, а временами с каким-то внутренним огнём, через бездны лабиринтов мифического. Этот страстный интерес к жизни святых, любовь к ним, как чему-то содержащему высшие ответы на любые глобальные вопросы, верное служение этому своему увлечению, и попытка определить в контексте агиологии, является ли святой для тебя человек святым и для всех остальных, поиск понимания, откуда и как тебе пришло прозрение о его возможной святости, искренняя вера в сотворенные у тебя на глазах чудеса, готовность на всю жизнь связать себя с человеком через любовь высшую и болезненную, а не сладострастную - в этих явлениях множество мифологических и архетипических элементов, что делает роман колоссально глубоким и выдерживающим любые исторические, национальные и религиозные контексты. А ведь это лишь одна из мифологических линий романа...

  Замечательное название у книги, замечательна идея того, кто какую в жизненных комедиях и драмах играет роль. Пятый персонаж – "серый кардинал" самых драматичных жизненных поворотов главных участников любой драмы. Персонаж, казалось бы, дополнительный, приставочный, взываемый из-за ширмы только для сиюминутного удобства исполнения незначительных действий. Но нет и нет. У любого «пятого персонажа» своя неповторимая, полномасштабная, многоаспектная жизнь, и пересечение его траектории с траекториями главных героев неминуемо рождает те или иные космические взрывы и появления новых звёзд в персональных вселенных. В этой книге, в исповеди некоторого пятого персонажа, видим всё это воочию.
  
  В общем, это история глубокого взаимного проникновения, порой намеренного, но чаще никем вообще не осознанного, психических реальностей трех детей, вырастающих у нас нас глазах, но не выворачивающихся из междусобойного клубка, а запутывающихся в нём еще больше. Сильные жизненные драмы и редкие взлёты, поиски смыслов и попытки сводить концы вопросов с началом ответов, полученных пристальным немигающим вглядыванием в глубины прошлого. Три человека с разной судьбой, вышедшие из одной точки, которым предстоит понять или просто убедиться, что они как ветви одного дерева, не могут быть полностью отделены друг от друга, пока живы, и питаются одними корнями – корнями общего неделимого прошлого.

  Редкостно добротная книга и по форме и по содержанию. Одно из тех разворачивающихся на 60 лет жизненных полотен за которым ни стыдно, ни скучно, ни страшно, а поразительно увлекательно и полезно подглядывать. По аналогии с главным героем начинаешь наводить порядок в своем личном мире, и открываешь много удивительного, что было тщательно забытым годы и годы. Это не всегда что-то приятное или неприятное, иногда просто факты, «100 фактов, которые тебе хотелось вспомнить о себе», очень целительных фактов. Вспоминание помогает, как и главному герою, прийти к цельности разрозненных узоров жизненных обстоятельств, и составить их в единый прекрасный орнамент, выведенный из нашего внутреннего мира в мир внешний, чтоб засвидетельствовать этому миру своё почтение и существование.

  17

  74