Рецензия на книгу
Дядюшка Наполеон
Ирадж Пезешк-зод
raima28 февраля 2014 г.Вот оно, мое первое знакомство не только с автором, чье имя я по-прежнему не могу выгоровить, но и также с иранской литературой. Да и вообще знакомство с иранским бытом, с огромной семьей, даже не одной семьей, а с несколькими, вроде как насчитала четыре семьи, а может и больше - и над всеми главенствует ага…
слово «ага» во многих тюркских языках означает «старший брат», либо «дядя» и используется в качестве уважительного обращения к старшим по возрасту....или, как прозвали дети, дядюшка Наполеон за его фанатичную любовь к данной персоне. Этот дядюшка такая яркая личность, а какие у него чудачества, особенно его отношение к англичанам - закачаешься. Как ни странно, мне лично он совершенно не нравился за одни только его истории про битвы. Они меня вгоняли в скуку, и под конец книги мне казалось уже, что я сама участвовала в этих битвах. Да-да, это я сделала при Казерунской битвы выстрел в лоб Ходадад-хану (точно меж бровей).
А книга начинается с очень милого события: с первой любви мальчика-подростка. Именно его глазами мы рассматриваем эту большую семью. Как-то не ожидаешь, что после таких трогательных детских переживаний дальше пойдут взрослые семейные раздоры. Какие страсти происходили. Мои семейные ссоры нервно курят в сторонке. Кажется я описала что-то необозримое страшное, на самом деле все события приправлены юмором, забавными ситуациями, смешными фразами. Читаешь и смеешься. Все мужские персонажи такие яркие, разнообразные, мои самые любимые Маш-Касем с присказкой про могилу, Асадолла-мирза, обожавший поездки в Сан-Франциско, и инспектор Теймур-хан с его мощным способом допроса.
Основным достоинством Маш-Касема было то, что он обязательно отвечал на любой вопрос. Когда его о чем-то спрашивали, он прежде всего говорил: «Зачем же врать?! До могилы-то… ять… ять…» — и непременно растопыривал четыре пальца правой руки.
когда Асадолла-мирза или кто-нибудь другой рассказывал любовную историю, и речь заходила о том, что парень с девушкой остались наедине, Асадолла-мирза неизменно восклицал: «И тут у них получилось… Сан-Франциско!», или: «И они отправились… в Сан-Франциско!»
Войдя в комнату, инспектор Теймур-хан воздел руки кверху, призывая всех замереть на месте и молчать.
— Осмелюсь доложить… Сейчас посмотрим! Где постель убитого?
Маш-Касем ответил:
— Зачем мне врать?! Я утром, как увидел, что господина Дустали-хана здесь нет, так постель и собрал.
Сыщик минуту помолчал. Потом неожиданно схватил Маш-Касема двумя пальцами за подбородок и закричал:
— Кто тебе приказал убрать постель убитого, а? А? Кто? Кто? Отвечай! Быстро!
Совершенно растерявшись, Маш-Касем пробормотал:
— Ей-богу, зачем врать?! До моги…
— Опять врать? Кто тебе приказал врать? А? Отвечай! Быстро, немедленно, срочно, точно!А вот женские образы мне показались однобокими на фоне мужских. Наверное, сказывается восточное воспитание.
Почти до самого конца, я была намерена поставить твердую четверочку, но я совсем не такой унылый конец ожидала, хоть, возможно, он и правильный. Я все-таки надеялась на другой конец. Несмотря на мои претензии, книгу стоит почитать. Да хотя бы ради того, чтобы посмеяться в голос в транспорте.641