Рецензия на книгу

• 

  Аноним25 февраля 2014 г.

  Своей безысходностью, этой историей конца Золя, на мой взгляд, близок Бальзаку. Пока читала, не могла отделаться от ощущения чего-то знакомого. Потом вспомнила - "Шагреневая кожа", "Гобсек". Мрачно, порой беспросветно, всегда обнажающе-искренне, беспощадно откровенно - вот как пишет Золя. Все уродства, пороки, все шрамы души человеческой выступают у его героев на поверхность, они настоящие, без глянцевой обертки - живут, любят, страдают, мечутся от нищеты, но, несмотря на их недостатки, им по-человечески сочувствуешь. Потому что они такие же, как мы. Некоторые сцены выписаны с такой ужасающей откровенностью, неприкрытостью, физиологичностью тех крайностей, до которых может дойти человек, оказавшийся в западне жизни - в долгах, без крыши над головой, без поддержки родных людей, что хочется зажмуриться, поскорее перевернуть эту страницу, с которой так и брызжет горе, неотвратимое, несправедливое и оттого ужасное страдание. Нечеловеческие стороны человека вытаскивает на свет Божий Золя - например, папаша Бижар, издевающийся над своей восьмилетней дочерью, которая уже стала второй матерью еще двум малюткам, у которой лицо взрослой, страдавшей женщины. Гнев, отвращение, боль душат при чтении этих страниц. А она даже не сопротивляется его побоям, и, что непостижимо, не держит зла на отца-зверя. Опустившийся Купо, ужасающе порочный ребенок Нана, хитрый, скользкий, как червяк, Лантье, все эти двуличные, жадные, завистливые Боши, Лорилле, и, наконец, Жервеза, трудолюбивая, добродетельная, твердая Жервеза, мечтавшая о столь немногом, но лишившаяся всего, что с таким трудом заработала, опустившаяся, безразличная ко всему и всем, умоляющая (!) гробовщика забрать ее и этим помочь ей, - у человека, созданного эпохой и описанного Золя, ужасное, уродливое лицо.

  8

  75