Рецензия на книгу

• 

  darkhairedblond20 февраля 2014 г.

  Ух, выныриваем. Полной грудью хлебаем воздух и вспоминаем, что солнце, что тепло, что под ногами земля, а вокруг город, люди, суматоха…

  О, Дэн Симмонс! «Гипперион», которого я не помню, но помню восхищение, с которым проглотила оба тома! «Дети ночи», на первый взгляд нудные, на второй – атмосферные, накрывающие ощутимо давящей безысходностью и загнанным вглубь сознания ужасом. «Лето ночи», настолько живописное, что к середине книги не отпускает ощущение дежа вю, будто место действия и главных героев видел своими глазами – просто когда-то давно. Каждая книга Симмонса для меня болезненна. Каждая будит во мне мазохиста, который мучается, читая, но не может найти в себе силы бросить, завороженный повествованием, как песней Сирен.
   

  А уж «Террор» с моим внутренним мазохистом поразвлекся вволю.

  Читать было физически трудно. Создавалось впечатление, что книга высасывает из меня силы, оптимизм и надежду, как чудовищная белизна отбирала их у этой горстки мужчин. Методично. Хладнокровно. Вгоняла в ступор и некое оцепенение чувств. Я даже не могла позволить себе «болеть» за кого-то. «Это же Симмонс», - напоминала себе. «Все умрут», - добивала.

  А я, знаете ли, страсть как люблю книги с полным погружением.
  Я люблю, когда обжигает промерзший металл, а не мысль о том, что по законам физики так и должно быть.
  Люблю чувствовать неловкость, читая диалоги, сознавать себя лишним свидетелем чужих откровений, да чуть ли не перевернуть страницу, чтобы не подслушивать.
  Мне нравится досадовать, что вот Ирвинг смог выразить своё замешательство словами, а своё такое же не могу.
  Люблю, когда Хикки мне омерзителен не как персонаж, которого написали омерзительным, а как реальный человек, которому я лично хочу в рожу плюнуть.
  Мне приятно стыдливо краснеть до кончиков ушей; не с Крозье, а за него; будто это близкий мне человек так нелепо смущается в присутствии женщины.
  Люблю, когда во вселенной одной книги могу принять и оправдать для себя многие идеи, неприемлемые для меня в реальности.

  Я люблю, когда книга заставляет думать. Когда в голове роятся мысли, которые даже наедине с собой я боюсь доводить до логического завершения. Когда рождаются вопросы, свой ответ на которые я боюсь услышать. Что бы я сделала, чтобы выжить? Я вообще долго хотела бы оставаться живой? Ради чего бы заставляла себя жить? Была ли бы со мной моя гордость? А что стало бы с понятиями о чести? Дружбе? Ела бы человечину? Отказалась бы от своего сухого рационализма? Уверовала бы?

  Я очень люблю, когда не хочется говорить о сюжете, но до дрожи в руках нужно поделиться эмоциями.

  А еще я люблю, когда книга, не смотря на всю безысходность, зажигает в груди это голубое пламя, пылающее жаждой жизни.

  7

  27