Рецензия на книгу
Имя розы
Умберто Эко
maryia-shebanets2 мая 2023 г.Кривое зеркало прошлого
Знакомство с Умберто Эко - чудесное событие. Этот приятный, умный юмор, эта игра отсылками и смыслами, это лёгкое и ненавязчивое повествование, этот нестрашный страх, эти глупости из прошлого, которого давно нет...
Всё это очень мило и уютно, пока не понимаешь, что ничего не изменилось.
Эко отлично был знаком с ужасами прошедшего века. Он осторожен и насмешлив. Он горд похвастать тем,
до чего блистательно отсутствуют здесь любые отсылки к современности, любые наши сегодняшние тревоги и чаяния.Поверили? Попались.
Бессмысленные споры о несуществующих преступлениях. Благочестивое одобрение преступлений реальных. Фанатизм по любому избранному каждым для себя поводу. Магическое мышление. Благие намерения, которые уничтожают всё, что дорого...
Никаких отсылок к современности, что вы.
И всё же, несмотря на причиняемую этой пилой боль, я продолжаю лизать её, пьянея от вкуса собственной крови. Вот мы хохочем над великолепным снятием ответственности с автора - ах, ведь он всего лишь смиренно делает перевод с перевода с переложения, якобы воспроизводившего... Видимо, мы в каком-то плутовском романе, стилизующемся под работу учёного.
Вот улыбаемся "на полупути между представлением об идее коня и знанием единичного коня". О, так это философский юмор!
Вот умница Вильгельм относит ересь и кардинальский чин к одного рода извращениям. И сегодня трудно с ним не согласиться.
Вот наивный Адсон характеризует сходу всех нас с вами:
Мы живём ради книг. Сладчайший из уделов в нашем беспорядочном, выродившемся мире.А вот мы внезапно оказываемся на страничке критики общества потребления, где "товары служат для приобретения денег". Мы что, в труде по экономике? Впрочем, ладно, мы-то люди умные и понимаем, что "вероятно, он желает употребить ту коварную фигуру мысли, которая у риторов именуется ironia".
А вот, смотрите, простейшее описание всех наших с вами снов, галлюцинаций, видений и прочего бардака в голове: "Наполовину это развитие увиденного в книге, наполовину - голоса твоих скрытых страхов и подавленных желаний". А вот, смотрите, как легко он описывает работу мозга в творчестве: "Воображение - сила, которая, сочетая идею горы с идеей золота, способна породить идею золотой горы". Погодите, так это у нас книжка по психологии теперь?
"Элементарно, милый Адсон!" - смеётся Эко. И я восторженно кричу: "Понятно же! Это пародия на детективы!" Хотя перечисление блюд, украшений и реликвий, скорее, отсылает к Рабле. А впрочем, я всё равно слишком мало прочла в этой жизни, чтобы понять все отсылки.
Мы говорим о логике (польза которой зависит от способа, которым её употребляют) и справедливости, о ересях и беспомощности, о науке и суеверии. Мне весело, но слёзы на моих щеках рождены не смехом. Мы лениво расследуем дело, чтобы понять...
А что понять? Кто знает. Может быть, мы всё уже поняли в процессе. Но как же хотелось после этого прижать к себе книгу и никогда не выпускать. И броситься домой, убедиться, что всё хорошо с моими сокровищами. И перечитать, перечитать главное, и запомнить, и переписать-пересохранить ещё куда-нибудь, потому что а вдруг...
Злодей Эко, как он мог такое мне показать! Как жить-то теперь, с этим страхом за то, ради чего мы живём... А впрочем, он всегда с нами.
Горько, страшно, и... и всё же он улыбается. Потому что какой смысл рыдать на пепелище. Пока жив, нужно вставать, думать, собирать кусочки знаний и пытаться хоть что-то сохранить и передать дальше. Вдруг какой-нибудь едкий медиевист откопает (а может, и выдумает) твою писанину и тебя и сделает из этого что-то прекрасное.
Книга закончилась, но мне теперь есть, что приложить к этой безумной жизни вместо подорожника. Благочестиво возьму во временное пользование чудесный рефрен Адсона:
Разумеется, сказал я себе, но с какой стати?5284