Рецензия на книгу
Лёд
Анна Каван
AdelaidetheWitch29 апреля 2023 г.Сон Кафки и завихрение
Среди прозвищ, которыми критики наградили автора - "Сестра Кафки", вероятно, намекая на стиль повествования и общее настроение. Что-то в этом есть. От произведений Кафки и повести "Лёд" у меня схожие ощущения и настроение - вязкие, тяжёлые, мутные. Когда я читаю книгу, я представляю, как могли бы выглядеть персонажи и окружающий их мир. В моей голове пейзажи и обстановка во всех книгах Кафки имеют жёлтый оттенок, как будто над ними горит старая сорокаваттная лампочка Ильича, а в воздухе висит мелкая неоседающая пыль. И низкий потолок. И звуки приглушены. Здесь то же самое.
Автор бесконечно описывает серебряно-белые детали внешности девушки, и это едва ли не единственный цвет, который вообще упоминается в романе (ближе к концу она на секунду добавляет сиреневый проблеск), но я всё равно не могу отделаться от ощущения, что всё остальное - жёлтый электрический свет на фоне чёрного зимнего неба.Приём, на котором построен роман - то самое "завихрение", когда мысли куда-то текут и перескакивают безо всяких отбивок, смен сцены и форматирования - сначала озадачивает, расстраивает, мешает. Читатель думает, что перед ним "традиционное" повествование, и вдруг без предупреждения в повествование врываются странные сцены, перескакивают с одного героя на другого, "выпадают" целые куски, которые должны были бы рассказать, как мы здесь оказались... Иногда из общего потока выскакивают отдельные картинки, не имеющие отношения к основному сюжету. Даже вежливо-нейтральное "и тут мне показалось, что" или там "прошло два месяца" между двумя предложениями очень бы всё упорядочило, чёрт побери! Но это не баг, это фича.
Всё становится на свои места, когда ты принимаешь роман как весьма точное описание сна в прямом эфире. Во сне нас никогда не беспокоит, что мы безо всяких связок и объяснений перемещаемся из обеденной залы замка, где беседуем с правителем без лица, в заснеженный лес, где оказываемся участниками погони (и не всегда понимаем сразу, на какой мы стороне и кто там есть ещё). Во сне всё кажется совершенно логичным и последовательным, как бы обрывочно и фантасмагорично это ни выглядело. Так и здесь: некий общий сюжет в этой истории есть, но он создан из лоскутков, а между ними - вакуум типографского пробела. Читатель может сам додумать, как герой переместился между сценами и какие из них реальны, а какие - в его воображении. Благо некоторые типовые связки сами просятся в эти пробелы (например, в одном предложении герой едет в кузове грузовика, чтобы устанавливать в лесу передатчик, и тут же едва ли не через запятую он уже руководит командой, которая ведёт оттуда трансляции уже много месяцев). А может и не додумывать, а просто вообразить себя зрителем чьего-то сна и плыть по течению сюжета.Здесь нет ни имён, ни примет времени (но можно догадаться, что аналогично середине XX века), ни толком места (хотя есть настроение этакой ремарковской Европы), ни сколь-либо внятного описания мира. Широкими мазками обрисовано - отовсюду наступает Лёд (ядерная зима?), и по этому поводу люди затевают войны друг с другом, вероятно, сражаясь за исчезающие ресурсы. В хаосе войны чего-то происходит.
С мотивацией поступков героев тоже всё довольно просто - в основном она сводится к "ну надо". И это нормально, во сне ты не задаёшь вопросов, зачем ты сейчас что-то делаешь.
Сюжет? Какой во сне сюжет? Можно, конечно, избито порассуждать, что или кого символизируют три заглавных персонажа и их отношения, строить теории про метафоры или ругать их характеры (а с положительными персонажами там реально беда, все они довольно неприятные), но это всё равно будет толкованием сна. Возможно, здесь вместо литературного критика уместно позвать психотерапевта. Я, впрочем, ни то, ни другое, поэтому просто не буду.Несмотря на то, что в самом тексте и сюжете можно увязнуть (потеряться в завихрении?), идея и приём мне понравились. Есть в этом что-то гипнотическое, которое как неньютоновская жидкость, затягивает внутрь, если дать ему немного времени, а не пытаться с разбегу впрыгнуть в поток. Это книга для особого настроения и, возможно, медитативного состояния.
494