Рецензия на книгу
Дядюшка Наполеон
Ирадж Пезешк-зод
Seterwind18 февраля 2014 г.Сегодня вечером мы вдоволь посмеемся. Разумеется, если дело еще раньше не дойдет до скандала.
© Асадолла-мирзаЛето 1941 года. Югославия уже разодрана на части странами Оси, немецкие войска во всю штурмуют Киев и Одессу и совсем скоро США вступят во Вторую мировую войну. Тем временем в Тегеране двое подростков влюбляются друг в друга, и именно это для них – настоящая трагедия!
Их отцы, вальяжно раскинувшись на подушках в тени увитой шиповником беседки, курят кальян, пьют шербет и играют в нарды в окружении оравы ребятишек. Раскалённое солнце плавает в полуденном мареве, и никто в уважаемом семействе не подозревает, что уже этим вечером один незначительный инцидент в доме дяди Полковника вызовет эффект домино, под действием которого в конце концов падёт патриархальный уклад их жизни.
Эта история так и просится на театральные подмостки, где гротеск и утрированная комичность, которые так порой раздражали в книге, будут смотреться уместно и органично, а драматичная развязка оглушит зрителя, который неосмотрительно настроился на водевиль.
Иногда у меня возникает ощущение, что я читаю какую-то другую книгу, совсем не ту, что окружающие. В то время как все надрывают животы от смеха, мне хочется пожалеть всех героев этой истории, которые, будучи представителями огромного рода, на самом деле страдали от одиночества и не испытали настоящего семейного счастья.С первых страниц воображение рисует идиллическую картинку: зажиточная семья из нескольких поколений разной степени родства живёт в большом просторном доме с общим двором, вместе растит детей, отмечает праздники и справляется с превратностями судьбы.
Но очень скоро становится понятно, что это совсем не так. В этой семье не занимаются добродушным подтруниванием. Пороки и слабости здесь жёстко высмеиваются, а все остроты направлены на то, чтобы задеть другого побольнее. Исконные ценности ислама – уважение и почтительное отношение к старшим – тоже вывернуты наизнанку: никто не смеет осадить дядюшку Наполеона, хотя все знают, что в описании своих ратных «подвигов» он окончательно заврался, и за спиной относятся к нему с нескрываемым снисхождением и даже пренебрежением.
Аккуратно, дальше спойлеры!
В этой истории много персонажей, но нет ни одного героя. Рассказчик – тюфяк и размазня, неспособный побороться за своё чувство, как настоящий мужчина. Он настолько мал и незначителен, что остался для читателя безымянным. Его отец, напротив, гордый и решительный человек, но авторитарный, вспыльчивый и мстительный. Он способен превзойти в коварстве любую интриганку при каком-нибудь королевском дворе Европы и готов не колеблясь свести своего обидчика в могилу, сохраняя непроницаемый вид. Дустали-хан – и вовсе жалкий слизняк, растерявший последние капли самоуважения под каблуком жены и опустившийся до такой гнусности, которой не должно быть места в современном обществе. Маш-Касем – лицемер и искусный притворщик, который успешно прикидывался дурачком и лебезил перед своим агой, но стоило только хозяину сойти в могилу, как он с легкостью отрекся от него. И даже Асадолла-мирза, весельчак и балагур, душа любого семейного сборища, на самом деле глубоко несчастный человек с навеки разбитым сердцем. Что, впрочем, нисколько не мешало ему изводить главу семейства наперегонки с отцом главного героя.
Можно сказать, что дядюшка Наполеон пал невинной жертвой своих родственничков. Молчаливое попустительство одних и преступное потакание его фантазиям со стороны других привело к предсказуемому и печальному финалу. Силы союзников уже ступили на иранскую территорию, захватили железные дороги и обезглавили государство, свергнув шаха. Символично, что в это же время зажиточная семья потеряла своего патриарха и главного поборника фамильной чести. Какое будущее ждёт её? Лишившись необходимости сохранять видимость сплоченности, она скоро выродится благодаря близкородственным бракам (а как же, ведь "Браки двоюродных заключаются на небесах!") и, вновь смешавшись с деревенщиной, опустится на Днище иранского общества, откуда в своё время и поднялась.
2086
