Рецензия на книгу

• 

  Аноним17 февраля 2014 г.

  «Впечатление» - такая мысль приходит в голову первой при чтении и после. Живые картинки живых людей живого города. Тема города: где-то на окраине мира, впереди, позади, кругом – океан. Такая провинция. «Кладбище душ», - как выразился сам Джойс? Не знаю, не знаю.
  Читая-слушая «Дублинцев», почему-то вспоминаешь Кафку и О Генри. Различные степени гротеска, но что-то объединяет всю прекрасную троицу! Всё так живо, повторюсь, так просто, как и незамысловатая жизнь персонажей «городских пейзажев», будь это Нью-Йорк, Прага или Дублин.
  Неожиданность концовок рассказов, узнаваемые и близкие персонажи, болтающиеся по городу днями-ночами напролет в поисках нехитрых удовольствий – близость тем и стилистики с О Генри. А когда в «Кавалерах» читаешь об уличном…арфисте (!), фантасмагория какая-то, как не вспомнить Кафку!
  «Неоконченная переписка» - житиё менеджера самого среднего звена – почему-то напоминает уже Сартра с его «Тошнотой» - такая же бессмысленная и абсурдная жизнь.
  «Ужасный случай» - маленькая «версия» Анны Карениной. Кстати, специалисты говорят о большом влиянии русской литературы на литературу ирландскую.
  Но чтобы визуализировать дух «Дублинцев», я бы посоветовал пересмотреть фильм 1967 «Улисс». В рассказе «Мертвые» есть замечательная сцена, где супруги, уединившись в гостиничном номере, что-то вспоминают, что-то обсуждают, - по-хорошему общаются как самые близкие люди. Одна деталь, приводимая Джойсом – металлические спинки с прутьями, напрямую, сразу же отправляет читателя по тому самому адресу, где в одной из последних сцен фильма, Молли лежит и вспоминает, вспоминает, вспоминает….
  И ещё одно «впечатление». Погружаясь в литературный поток, находясь в нем по возможности постоянно, а чтением и осознанием прочитанного занимаясь по силам интенсивно, вот, какая мысль-впечатление приходит на ум. После камерных не по форме, но духу, «крохоток», по выражению Солженицына, иначе воспринимаешь русский авангард и русское же революционное искусство первой трети 20 века. Ветер такой силы, ураган такой мощи пронесся над миром, что вся камерность европейской литературы и старого театра, игривого кинематографа, все эти «кладбища душ», как называл затхлость провинциального мира сам Джойс, разлетелись в прах. И ни Европа, ни, со временем, весь остальной мир, уже никогда не стали прежними.
  Рекомендовал бы к прочтению – книгу, к просмотру – фильм. Из подборки «100 книг, которые необходимо прочесть прежде, чем…».

  20

  135