Рецензия на книгу

• 

  Any19960612 февраля 2014 г.

  Это потрясающе! Просто великолепно! Только такие эмоции вызывает данное произведение.

  Начинала читать с энтузиазмом, потом немного притормозила, но финал! Финал шикарен. Только дойдя до конца, я полностью осознала все, что, по моему мнению, хотел донести до нас Моэм. Действительно, весь мир - театр, и мы ничего не сможем с этим поделать. У каждого из нас множество масок. Рядом с близкими мы появляемся в одной из них, с друзьями - в другой, с врагами - в третьей. И никто не сможет сказать, какие мы на самом деле, ведь даже мы не до конца понимаем самих себя.
  История Джулии - потрясающий пример жизни обычной женщины, которой приходится выживать в этом жестоком и фальшивом мире и которая может быть настоящей только наедине с собой.

  
  Теперь Джулия понимала, почему весной играла так плохо, что Майкл предпочел снять пьесу и закрыть театр. Это произошло из-за того, что она на самом деле испытывала те чувства, которые должна была изображать. От этого мало проку. Сыграть чувства можно только после того, как преодолеешь их. Джулия вспомнила слова Чарлза, как-то сказавшего ей, что поэзия проистекает из чувств, которые понимаешь тогда, когда они позади, и становишься безмятежен. Она ничего не смыслит в поэзии, но в актерской игре дело обстоит именно так.

  А ведь правда. Сами проявления чувств вовсе не так красивы, как на сцене. Когда мы сами испытываем их, то не хотим никого в это посвящать, мы просто хотим упиваться ими в одиночестве. Когда же все уже пережито и воспринимается с ровным сердцебиением, гораздо легче сделать так, чтобы окружающие поверили в то, что ты делаешь, изображая сильное потрясение, безутешное горе или несчастную любовь.
  

  
  Для тебя нет разницы между правдой и выдумкой. Ты всегда играешь. Эта привычка — твоя вторая натура. Ты играешь, когда принимаешь гостей. Ты играешь перед слугами, перед отцом, передо мной. Передо мной ты играешь роль нежной, снисходительной, знаменитой матери. Ты не существуешь. Ты — это только бесчисленные роли, которые ты исполняла. Я часто спрашиваю себя: была ли ты когда-нибудь сама собой или с самого начала служила лишь средством воплощения в жизнь всех тех персонажей, которые ты изображала. Когда ты заходишь в пустую комнату, мне иногда хочется внезапно распахнуть дверь туда, но я ни разу не решился на это — боюсь, что никого там не найду.
  
  «Весь мир — театр, в нем женщины, мужчины — все актеры». Но то, что я вижу через эту арку, всего-навсего иллюзия, лишь мы, артисты, реальны в этом мире. Вот в чем ответ Роджеру. Все люди — наше сырье. Мы вносим смысл в их существование. Мы берем их глупые мелкие чувства и преобразуем их в произведения искусства, мы создаем из них красоту, их жизненное назначение — быть зрителями, которые нужны нам для самовыражения. Они инструменты, на которых мы играем, а для чего нужен инструмент, если на нем некому играть?»
  Эта мысль развеселила Джулию, и несколько минут она с удовольствием смаковала ее; собственный ум казался ей удивительно ясным.
  «Роджер утверждает, что мы не существуем. Как раз наоборот, только мы и существуем. Они тени, мы вкладываем в них телесное содержание. Мы — символы всей этой беспорядочной, бесцельной борьбы, которая называется жизнью, а только символ реален. Говорят: игра — притворство. Это притворство и есть единственная реальность».

  Мы живем в мире иллюзий и притворства. Все, что у нас есть, это безостановочная игра, безукоризненное исполнение своей роли в жизни того или иного человека. Лишь немногим удается пробиться в настоящий мир, понять, как обстоят дела на самом деле, но тут снова возникает вопрос: а не попал ли ты лишь в более утонченную, более усовершенствованную иллюзию?

  7

  22