Рецензия на книгу
Шантарам
Грегори Дэвид Робертс
Аноним23 января 2014 г.Кажется я знаю, что ждет меня в гипотетическом аду - замкнутое пространство в котором будут безостановочно куриться благовония, а от меня будет требоваться безостановочное перечитывание Шантарама. Ну, или по мне будут ползать майские жуки, но это уже совсем другая история.
Из интервью для Rollingstone (май 2010).
«Продолжай, пожалуйста, занятия. Что я могу для тебя сделать?» Я ответил цитатой из Достоевского: в тюрьме лучше провести пятнадцать лет с пером и бумагой, чем два года без них. «Хоть это и против правил, - сказал он, - но ты получишь то, что просишь». Так я начал писать.Никто не спорит, талант писателя - это без сомнения прекрасно. Кроме этого есть ещё один, не менее важный талант - умение вовремя остановиться. К сожалению, Грегори Дэвид Робертс лишен и того, и другого. В процессе чтения вообще складывается ощущение, что у автора есть четкая установка - настоящие писатели пишут многотомные, объемные книги, значит, чтобы создать настоящий шедевр надо и самому создать что-то подобное. В этом, пожалуй, его главная ошибка. Через нагромождение слов, определений, сравнений приходится буквально продираться, стараясь не потерять в километровых предложениях начало мысли и не забыть, что многострадальные глаза не только играли всеми возможными красками, напоминали какой-нибудь неожиданный пейзаж или предмет, но и ещё смотрели на что-то, о чем рассказчик хочет поведать.
Сюжет - типичное индийское кино с прекрасными героем, который встречает ещё более прекрасную героиню, противостоит множеству напастей, которые обрушиваются на него со всех сторон и в конце концов находит себя. В перерывах успевая учить языки, спасать мир и работать на мафию.
Но вдруг бы этого оказалось мало и читатели не почувствовали бы, как начинают колотиться их сердца от встречи с великолепием? У Робертса и на этот случай припасено убойное оружие, в каждой главе поджидает псевдофилосовские рассуждение/цитаты в духе Баха, Коэльо. Однако они были гуманнее и никогда не оглушали читателя сразу таким количеством "мудрости".На самом деле у меня есть всего одно слово, чтобы описать этот кирпич - джалеби (очень сладкое индийское блюдо из йогурта и муки). Та же история, что и с едой - попробуешь немного - приторно, но интересно, а вот если попытаться съесть целое блюдо, то пережить это будет сложно. Так и с книгой.
Будь "Шантарам" 200 страничной зарисовкой на тему Индии, мафии, местной культуры - все могло бы быть очень неплохо. Не любители Болливуда проглядели бы и забыли, люди, мечтающие познакомиться с колоритом Бомбея, с удовольствием бы прочли и на этом бы все и закончилось. Но когда это знакомство тянется почти тысячу страниц - это уже слишком.На протяжении всего романа ты наблюдаешь фактически всего за одним героем - рассказчиком. Все остальные персонажи появляются, исчезают не оставляя после себя никакого следа. Они, как фигурки из театра теней, слабый контур, намек на характер, плоские и бездушные. Мужчины все мгновенно проникаются добрыми чувствами к главному герою, расплываются перед ним в улыбках и становятся его настоящими друзьями. Женщины - пластиковые Барби, прекрасные, обворожительные, обольстительные - полный суповой набор банальностей из третьеразрядного детектива.
Единственный, кто запомнился и оставил после себя хоть какие-то впечатления это Прабакер и его улыбка. Только его присутствие и смогло хоть немного спасти этот шедевр от единицы.Линдсей Форд, он же Лин, он же Шантарам Кишан Харре - мастер на все руки. Бывший наркоман, бывший грабитель, зэк, сбежавший из тюрьмы, писатель, альтруист/филантроп/мафиози и дальше до бесконечности. Такое чувство, что он может все. А если Лин что-то не может, то обязательно скоро научится. Сам он описывает себя весьма "самокритично" - изгнанник-интеллектуал, почти герой нашего времени.
Ах да, в промежутке между дозами, в юности сей благородный муж успел закончить курсы мед помощи и спасти от передоза множество наркоманов. И, спустя столько лет, наркотическую зависимость и тюрьмы, для него не составляет никакого труда применять полученные навыки на деле. Он смело вправляет переломы, лечит холеру, ставит направо и налево диагнозы, в течение 3(!) часов делает сердечно-легочную реанимацию и спасает человека (хотела бы я посмотреть, что можно спасти в человеке после стольких часов).
Сцены лечения - отдельная песня.
Рана начала заживать, но шрам был ярко-красным, местами желтовато-белым. Прокаженные дали мне десятилитровую банку антисептического средства, применяющегося при операциях. Я прополоскал им руки и промыл рану, довольно сильно втирая антисептик, пока не удалил все следы белого гноя. Это было, по всей вероятности, больно, но Нареш терпел, не издавая ни звука. Когда рана подсохла, я посыпал ее антисептическим порошком, наложил марлевый томпон и перевязал.Надо же, а меня медицинский готовил к тому, что есть либо рана, либо шрам на месте, где она была, но никак не все вместе.
Я написал записку доктору Хамиду, изложив свой предположительный диагноз.Или ставить диагноз со слов пациентки, даже не осматривая её самостоятельно. И зачем спрашивается врачи столько лет тратят на обучение? Курсы оказания первой помощи n часов, одна наркозависимость и вот он, успех современной диагностики.
И так во всем.Тем, кто ещё не начинал, искренне советую пожалеть свои глаза, мозг, душевное равновесие и провести время, которое можно потратить на этот кирпич, с пользой. Иначе вас ждет вот это:
Я смотрел, как ее ярко-розовые губы, которые я целовал несколько дней назад, формируют слова, и это казалось мне высшим духовным самовыражением совершенной плоти.
Ибо уже тогда кровавое будущее, на которое нас обрекло его предательство, начало проникать в нашу жизнь, как неожиданное цветение погибшей от засухи красной розы, упавшей на бесплодную каменистую землю.
Глаза танцовщиц изгибались, как старинные мечи, как крылья парящего сокола, как вывернутые губы морских раковин, как листья эвкалипта летней порой.47320