Рецензия на книгу
Шесть дней любви
Джойс Мэйнард
Madame-Butterfly16 февраля 2023 г.Не от мира сего
Одним из самых любимых для меня сюжетов в литературе является тема взросления или её производный вариант – видение мира глазами ребенка или подростка. Такие книги создают удивительную атмосферу камерности, почти исповедальности повествования, параллельно унося сознание в прошлое, позволяя видеть историю как бы в двух ракурсах: с точки зрения взрослого, обогащенного опытом человека, и с точки зрения подростка, с его максимализмом, эмоциями и отсутствием багажа необходимых, пока еще неприобретенных знаний, которые приходят позже, когда за плечами остаются годы, ошибки, разочарования и развенчанные иллюзии молодости.
Тринадцатое лето Генри, как обычно, выдалось небогатым на события: да и чего можно ожидать, если в школе ты один из тех, кто частенько сидит в столовой один, а во время спортивных игр – скамейка запасных максимум, на который можно рассчитывать. Отсутствие популярности не прибавляет друзей. Зато у Генри замечательная мама. Ну, как замечательная, не такая, как все остальные мамы уж точно. Адель редко улыбается, еще реже смеется, почти не выходит из дома, не желая иметь ничего общего в этим миром, поездка до супермаркета за новыми джинсами сыну или за продуктами приравнивается к приключению. Зато на неё обращают внимание. Несмотря на блеклый вид, потухшие глаза, горестную складку у губ, она привлекает легкостью походки, грацией, глубиной взгляда и аурой таинственности, окружающей её. И только Генри знает, какая его мама. Их дом полон пластинками с песнями к мюзиклам, и мама иногда танцует, так, как когда-то танцевала в молодости, когда познакомилась с отцом Генри, и очаровала его. Увы, жизнь непохожа на мюзиклы, и родители Генри развелись. Теперь, раз в неделю он встречается со своим отцом и его новой семьей, с его новорожденной дочкой, которую должен называть сестрой, в местном ресторанчике, где они пытаются завязать непринужденный разговор, но видно, что и отцу, и его новой жене, да и Генри неловко, да и не особо весело. Гораздо лучше мальчик чувствует себя дома, особенно по вечерам, когда мама, устремляя взгляд в прошлое рассказывает Генри о встрече с его отцом, о танцах, о боли, о разочаровании, по большей части, говоря сама с собой, но Генри слушает, понимая, что больше маме поговорить не с кем, а он – мужчина в доме и должен попытаться позаботиться о ней. В свои тринадцать он начинает ощущать свое взросление. На исходе лета, в последние летние дни, когда аномальная жара накрыла городок, Адель выбирается с сыном в супермаркет, чтобы сделать покупки к новому учебному году, и там к Генри неожиданно обращается неважно выглядящий мужчина с просьбой о помощи. Видно, что ему плохо, однако, мужчине кажется, что мальчик и его красавица-мама выглядят как люди, которые не откажут в помощи, даже если он – беглый преступник.
С одной стороны, книгу можно поругать за малоправдоподобный сюжет, за странноватых персонажей не от мира сего, даже обозвать слёзодавилкой, за описание несложившихся судеб героев. А с другой стороны – есть что-то очень настоящее, тёплое и живое в этой грустной истории, нечто, способное тронуть забытые струны в душе. Может быть Адель – вовсе не пример идеальной матери, но ей удалось сохранить крохотную искорку себя прежней, той юной, открытой миру и радостям женщины, небоящейся танцевать под дождем возле фонарных столбов, подражая героям любимого мюзикла, вызывая восхищение в глазах своего маленького сынишки. Эта искорка, почти умершая, погребенная под золой и пеплом неудачного брака, разбитых надежд иметь еще детей, задавленная бытом и каждодневной рутиной, неоставляющей места для романтики и красоты, вдруг вспыхнула с невероятной силой в ответ на нежданную заботу, поддержку и тепло, которого ей так не хватало. И даже Генри, по мягкой непривычной маминой улыбке, по её сияющим глазам, понимает: ей не хватало любви, как почти засохшему растению, тянущему жухлые побеги в надежде на скупой лучик света. Генри тринадцать. Он жаждет перемен и боится их. Он не понимает сам себя, своих реакций и эмоций. Подросток, вступающий на путь взросления, ему хочется воевать со всем миром, огрызаться, спорить, да и обстановка, в которой он живет не прибавляет баланса и стабильности. Сам того не понимая, он становится хранителем ключей от мира, который открылся двоим, мира, где есть место таким простым вещам, как утренний кофе, пирог из персиков, по старинному бабушкиному рецепту, советам и поддержке, которые так необходимы порой. Оказалось, можно оставаться дома, отринув всё внешнее и быть абсолютно счастливым. И Генри глядит на эти ключи и никак не может решить: что же с ними делать - выбросить или распахнуть дверь, разрушив очарование.
Такие истории не заканчиваются хорошо, после них всегда остаётся горький осадок развенчанной сказки и трепетной грусти, а еще непонятной обиды на мир за то, что в нём приходится тяжело созданиям, подобным бабочкам, живущим красотой, любовью и теплом. Про таких говорят: не от мира сего.
6192