Рецензия на книгу
Другие берега
Владимир Набоков
barbakan1 января 2014 г.Что же такое делается, люди, писателя этого я не люблю и все время его читаю? Как понять? Где логика? Может быть, хватит этого лицемерия? Самообмана? Липкой лжи? Уже признаться себе в вытесненной страсти, в тайном обожании к Набокову, и упасть в его бумажные объятья?
С головой.
Может быть, и надо упасть. Зарыться в милые буквы и прикрылся дорогой обложкой. Фигурально говоря. Или что-нибудь в этом роде. Да только книга его мне опять не понравилась. В очередной раз – ни уму, ни сердцу.
Однако знаете, Набоков все-таки нужен.
И вот почему.
«Другие берега» – книга, которая настраивает вкус к слову. Как настройщик музыкального инструмента дает нам возможность извлекать из него красоту звука, так Набоков помогает родиться красоте слова. Приведу пример. Вот еду я в троллейбусе. Было это несколько дней назад. Грязища везде страшная. Серость мира. У людей лица – не приведи Господь. Лужи талого снега, занесенного с улицы, почти по колено. И можно было бы сказать на это в сердце своем: «Ну и срань господня! Твою мать!» Но не это я сказал. Отнюдь. Я же слушал в телефончике Набокова. Он царил в моей голове и крутил там эстетические колки. В сердце своем сказал я следующее: «Пусть по полу взад и вперед катятся темные струи печально-талой воды, а пассажиры в прилив робко отводят ноги. Пусть будет зима. Все это: и пассажиры, и струи, и «осторожно, двери закрываются» голосом артиста Герасимова – тихая поэзия города моей юности».
Вот так.
Сказал и обвис на поручне.
А Набоков все накручивал про своих бесконечных жирных гувернанток, гувернеров, учителей рисования, про своих бабочек, бабочек, бабочек. Короче, про то, что может быть интересно одному только Набокову. И его лечащему врачу. Смаковал свои детские эмоции, мусолил, рассусоливал. А я смотрел на струи «печально-талой» воды и вдруг подумал, что может быть, бабочки в моем животе – это любовь к тебе.
Фигурально говоря.
Не спрятаться, не скрыться?45540