Рецензия на книгу
Бремя страстей
Сомерсет Моэм
Аноним28 декабря 2013 г.Сначала я задавалась вопросом: "Так что же будет с профессией главного героя?" Он, бедолага, попробовал поучить немецкий, поучиться на бухгалтера, еще съездить в Париж и поучиться на художника...Он метался из стороны в сторону, легко поддаваясь настроениям и взглядам окружения, принимая в результате чужие желания за свои собственные. В итоге решился стать врачом, но это, скорее, от безысходности и какой-то внутренней обиды на весь мир, нежели от веры в то, что именно эта профессия является его призванием.
Второе, с чем, точнее, с кем, я никак смириться не могла так это Милдред. Совершенно пустая девчонка, которая только и хотела, что денег, что было понятно с самого начала их отношений, но вот нет, герой уперся в нее, и "тащил" ее до самого последнего момента. Воистину всю линию с Милдред можно описать двумя фразами: "От любви любви не ищут" и "Не делай добра, не получишь зла". Про зло в ней: оно с самого начала сквозило по ее описанию, но оно было завуалированным что ли, автор берег читателя, пока оно не выплеснулось в сцене, где она разгромила всю квартиру Филипа полностью и окончательно. Лично я восприняла Милдред как трагедию жизни Филипа.
Тема всего романа - это поиск смысла жизни, веры и любви. Эта тема начинается еще с детских лет, когда Филип яростно молил Бога излечить его ногу, а потом вообще полностью отказался от веры. И эта тема постепенно "вырисовывается". Они приходит к выводу, что жизнь есть узор...
Жизнь его казалась ужасной, пока мерилом было счастье, но теперь, когда он решил, что к ней можно подойти и с другой меркой, у него словно прибавилось сил. Счастье имело так же мало значения, как и горе. И то и другое вместе с прочими мелкими событиями его жизни вплетались в ее узор. На какое-то мгновение он словно поднялся над случайностями своего существования и почувствовал, что ни счастье, ни горе уже никогда не смогут влиять на него так, как прежде. Все, что с ним случится дальше, только вплетет новую нить в сложный узор его жизни, а, когда наступит конец, он будет радоваться тому, что рисунок близок к завершению. Это будет произведение искусства, и оно не станет менее прекрасным оттого, что он один знает о его существовании, а с его смертью оно исчезнет.
"Ткач плетет узор на ковре не ради какой-нибудь цели, а просто для того, чтобы удовлетворить свою эстетическую потребность, вот и человек может прожить свою жизнь точно так же; если же он считает, что не свободен в своих поступках, пусть смотрит на свою жизнь как на готовый узор, изменить который он не в силах. Человека никто не вынуждает плести узор своей жизни, нет в этом и насущной необходимости - он делает это только ради собственного удовольствия. Из многообразных событий жизни, из дел, чувств и помыслов он может сплести узор - рисунок выйдет строгий, затейливый, сложный или красивый, и пусть это только иллюзия, будто выбор рисунка зависит от него самого, пусть это всего лишь фантазия, погоня за призраками при обманчивом свете луны - дело не в этом; раз ему так кажется, следовательно, для него это так и есть на самом деле. Зная, что ни в чем нет смысла и ничто не имеет значения, человек все же может получить удовлетворение, выбирая различные нити, которые он вплетает в бесконечную ткань жизни: ведь это река, не имеющая истока и бесконечно текущая, не впадая ни в какие моря. Существует один узор - самый простой, совершенный и красивый: человек рождается, мужает, женится, производит на свет детей, трудится ради куска хлеба и умирает; но есть и другие, более замысловатые и удивительные узоры, где нет места счастью или стремлению к успеху, - в них скрыта, пожалуй, какая-то своя тревожная красота".К самому Филипу мое отношение к нему изменилось только как раз в самом конце книги, когда, вроде бы, он успокоился и нашел свое пристанище, наконец. На протяжении повествования я как-то даже злилась на него за "бесхребетность" что ли. Но эта бесхарактерность связана была как раз с тем, что он не видел себя в контексте жизни, не видел смысла, не понимал. И вот когда он увидел этот смысл, все стало на свои места.
Жизнь не имеет никакого смысла, и существование человека бесцельно. Но какая же тогда разница, родился человек или нет, живет он или умер? Жизнь, как и смерть, теряла всякое значение. Филип возликовал, как когда-то в юности, – тогда он радовался, что сбросил с души веру в бога: ему показалось, что теперь он избавился от всякого бремени ответственности и впервые стал совершенно свободен. Его ничтожество становилось его силой, и он внезапно почувствовал, что может сразиться с жестокой судьбой, которая его преследовала: ибо, если жизнь бессмысленна, мир уже не кажется таким жестоким. Неважно, совершил ли что-нибудь тот или иной человек или ничего не смог совершить. Неудача ничего не меняет, а успех равен нулю. Человек – только мельчайшая песчинка в огромном людском водовороте, захлестнувшем на короткий миг земную поверхность; но он становится всесильным, как только разгадает тайну, что и хаос – ничто.1087