Рецензия на книгу

• 

  Аноним23 января 2023 г.

  В своё время начиталась рецензий, когда роман индонезийца Курниавана предлагали заданием в "Долгой прогулке". Начиталась, название романа на слуху, но всё равно оказалась не готова к обрушившемуся на меня валу жестокости и насилия. Ещё и чёрт дёрнул слушать аудиокнигой. Конечно, Алексей Багдасаров бесспорно профессионал, ни разу не запнулся или не вздохнул перед новым именем или индуистским термином. Однако, чтец он эмоциональный, а события в романе аховые. Чуть не сломалась на японском лагере для женщин, но на синтезатор не перешла.
  В одной из ДП-рецензий, (Катя moorigan в комментариях подсказала своё аавторство идеи), тогда же я углядела метафору, что Деви Аю и её дочери олицетворяют несчастную страну, которую имеют все мимо проходящие. Одни экономически, другие политически или в военном смысле, а некоторые от безделья, переизбытка времени и денег. Голландцы, колонисты, японцы, коллаборанты, партизаны-националисты, коммунисты, просто бандиты и военные, перекрасившиеся в бандитов... Да как бы они себя ни называли, в итоге три зятя Деви Аю закончили погромщиками.
  Однако, эта метафора перестаёт работать на поколении внуков Деви Аю, и в последних главах вершится полный беспредел потусторонних сил и поехавшей психики. До последних страниц логически объяснять происходящее уже не тянет.
  Советую читать с осторожностью и строго 18+. Жестокости не просто много, а вся жизнь Деви Аю и её дочерей с 1920-х до конца 1990-х - одно сплошное насилие пополам с жестокостью. Иногда насилие оборачивается любовью или просто ему приписывается это слово. Есть жестокость и к животным. Жестокость и до рождения Деви Аю, мы проследим семейную историю пяти поколений, от бабушек до внучек самой известной проститутки вымышленного города Халимунды. Белые местных за людей не считали, а за неповиновение участь одна: девушкам в наложницы, всем остальным - разрывание стаей диких собак или волков. Не удивительно после такого отношения равнодушие туземцев к увозимым в лагерь европейкам.
  Основные герои романа как бы отгораживаются от восприятия жестокой реальности мифическим мышлением. Реальные люди описываются через призму легендарности, и бандит становится неуязвимым как Ахилл, партизан не терпит поражений, а одна из девушек повторяет судьбу мифической принцессы-прародительницы. Так и перемешивается низменно-приземлённое с аллегорически-возвышенным.
  Интересный опыт восприятия другого мировоззрения, чем-то схожего с "Большая грудь - широкий зад" Мо Яня, но китайский роман воспринимался легче и ближе. В индонезии смешались ислам, индуизм, местное язычество со своеобразным культом мёртвых и тончайший налёт католичества, воспринятый Деви Аю в монастырской школе. Магический реализм сродни латиноамериканскому, но, по-моему, смесь ещё более гремучая, чем у испаноговорящих авторов.

  38

  644